145 лет назад родился Владимир Ленин: его британский биограф рассказал о роли и наследии Ильича
Кто финансировал Октябрьскую революцию, почему Ленин изменял жене и ценил Сталина, а также что думал о себе сам Ильич и каким его видят сейчас, в 145-й день рождения Владимира Ленина, «Газете.Ru» рассказал британский историк Роберт Сервис, написавший одну из самых подробных биографий советского вождя.
— Почему вы решили изучать жизнь Владимира Ленина, а затем написали его биографию?
— Про Ленина я начал писать после того, как провел масштабное исследование структуры партии большевиков периода 1917–1923 годов. Тогда я изучал не только тех, кто входил в ЦК, но и рядовых коммунистов. Вообще-то я хотел понять, какую ответственность несут коммунисты за ужасные события, произошедшие в России и других странах. Для этого мне потребовался анализ политического, экономического и культурного бэкграунда Октябрьской революции 1917 года.
Кроме того, мне необходимо было выявить вклад отдельных лидеров, начиная с основателя Советского государства — Владимир Ленина. Но чтобы понять Ленина, изучить общие факты было явно недостаточно.
— Сложно ли было получить доступ к архивам?
— Когда в начале 1980-х годов я начал писать свою трилогию о политической жизни Ленина, получить доступ к советским архивам могли лишь те историки, которым в СССР доверяли и считали своими. Все изменилось в 1991 году: уже в сентябре этого года я приехал в Москву. И именно тогда — после августовского путча — был открыт доступ к архивным документам ЦК КПСС.
В течение двух лет я изучал эти прежде недоступные сокровища.
К слову, с недавних пор подобные исследования стало гораздо проще получить в архиве Гуверовского института войны, революции и мира Стенфордского университета. Там документов об СССР и России не меньше, чем в российских архивах!
— Что больше всего поразило вас в биографии Ленина?
— Доступ к основным источникам о жизни и деятельности Ленина на протяжении многих лет был ограничен советскими властями. После смерти Ленин стал своего рода иконой. Как на Востоке, так и на Западе его образ (неважно какой — положительный или отрицательный) эксплуатировался в контексте политическом. А когда открылись архивы, появилась возможность понять, каким был Ленин в чисто человеческом плане.
Это был яркий человек, которого ослепляла собственная яркость. У него был свой шарм. И Ленин был беспристрастным в своих расчетах. В то же время его обуревали безудержные страсти, в том числе и одержимость марксизмом. Наконец, Ленин изменял своей многострадальной преданной жене.
Он был избалованным ребенком и опасным гением в одном лице.
— Какое достижение Ленина вы назвали бы главным?
— Ленин поспособствовал тому, что Россия вышла из Первой мировой войны, а затем спас страну от немецкой интервенции. И он смог этого добиться, несмотря на активную оппозицию внутри своей партии. Тем не менее многие земли, входившие в Российскую империю, были оккупированы Германией.
Еще более важно, что именно выход России из войны поспособствовал тому, что Германия едва ее не выиграла. Подобный сценарий стал бы роковым и для Ленина, но этого не случилась.
Таким образом, его величайшее достижение подготовило почву для наихудшего из кошмаров.
Все же не стоит ставить Ленина на пьедестал. Он никогда не взял бы власть, если бы Россия в 1917 году не находилась в острой фазе экономического, политического и военного кризиса.
— А как же зарубежное финансирование?
— Безусловно, большевики получали деньги от немецких властей, которые хотели ослабить Российскую армию и привести к власти «партию мира». Конечно, это не единственная причина, по которой Ленин пришел к власти. Но без немецких денег в начале 1917 года у Ленина бы ничего не вышло.
— Вышло бы ли что-нибудь без Троцкого?
— Лев Троцкий был стратегом и тактиком захвата власти в Петрограде в октябре 1917 года. Он также убедил Ленина отказаться от объединения с другими левыми партиями. Троцкий был важной фигурой. Но как и многие политики, которые писали о своей деятельности, собственный вклад в дело революции он преувеличил.
По-моему, Троцкий — замечательный образец высокомерного революционного политика, который вместе с Лениным не понимал того, как опасна диктатура.
Ленину еще повезло умереть в своей постели! А вот Троцкий в 1940 году пал жертвой системы, которую сам помогал строить.
— А если вспомнить Иосифа Сталина?
— Ленин всегда чувствовал, что Сталина можно использовать. Вообще, он ценил способность Сталина управлять, запугивать и разрушать. Ошибка Ленина заключалась в том, что он верил, что всегда сможет держать Сталина под контролем. Однако когда Ленин стал испытывать проблемы со здоровьем, Сталин перестал его слушаться. Ленин ощутил себя отцом, с которым решил не знаться собственный сын.
Однако российские и западные историки склонны преувеличивать важность противоречий, возникших между Лениным и Сталиным в 1922–1923 годах.
Конфликт этот — вещь весьма второстепенная, особенно в свете формировавшегося советского строя.
Вообще, Ленин и Сталин во многом одного поля ягоды: они установили однопартийную систему управления, мобилизовали общество, создали манипулятивную государственность, учинили судебный произвол и встали во главе воинствующего атеизма. Давайте не будем идеализировать Ленина!
— Можно ли тогда назвать путь, который Ленин избрал для строительства государства, реалистичным?
— Да вы шутите, наверное! Разве можно модернизировать страну и улучшить жизнь людей, если экономика и общество помещены на карантин?
Ленин не обезопасил Россию даже в международных отношениях. Да, он сдерживал Коммунистический интернационал от принятия опасных решений, но это произошло после вторжения в Польшу в 1920 году, которое обернулось настоящим кошмаром для самого Ленина и для Красной армии.
— Как менялось восприятие личности Ленина?
Думаю, что сейчас Ленин не особо популярен. А вывод о том, что ленинизм — катастрофический способ организации общества, экономики и политики, очевиден.
Кто выберет диктатуру, если существует демократия?
Здесь сомнений быть не должно: демократический сценарий развития событий после свержения Романовых в 1917 году не был невозможным. Хотя положению России в то время позавидовать сложно…
— Что Ленин дал современной политике?
— Он способствовал изобретению тоталитаризма. У него были предшественники в революционной Франции, а затем и последователи из числа деятелей мирового коммунистического движения XX века.
Несмотря на свой блестящий интеллект (а возможно, и благодаря ему), он не ведал, что творит. Ленин смотрел на мир через мутное стекло. И за эту его «близорукость» и неуверенность в себе жизнями поплатились миллионы человек.
— Каково ленинское наследие?
— После себя Ленин оставил авторитаризм и систему «власти виднее, чем людям», а также крипто-империализм.
Коммунистическое прошлое по-прежнему накладывает отпечаток на современную Россию, несмотря на то что сами коммунисты давно потеряли власть в стране. Снос памятников Ленину не поможет — надо реформировать подходы и практики. И только тогда можно будет сказать, что произошла «деленинизация».
А Мавзолей Ленина, стоящий на Красной площади в его честь, не только вызывающий архитектурный объект: это символ неготовности российских властей отказаться от прошлого, принесшего боль не только России, но и другим государствам.
Первое появление В. И. Ленина на заседании Петросовета в Смольном 25 октября 1917
Владимир Ильич Ульянов (Ленин) (22 апреля 1870, Симбирск — 21 января 1924, усадьба Горки, Московская губерния) — российский и советский политический и государственный деятель мирового масштаба, революционер, создатель Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков) (РСДРП (б)), один из организаторов и руководителей Октябрьской революции 1917 года в России, председатель Совета Народных Комиссаров (правительства) РСФСР (Российской Советской Федеративной Социалистической Республики), создатель первого в мировой истории социалистического государства. Марксист, публицист, основоположник марксизма-ленинизма, идеолог и создатель Третьего (Коммунистического) интернационала, основатель СССР (Союз Советских Социалистических Республик).
Днем 25 октября в Актовом зале Смольного под председательством Л. Д. Троцкого открылось экстренное заседание Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. На нем был выслушан доклад Троцкого о свержении Временного правительства. С докладом о задачах Советской власти выступил В. И. Ленин, который произнес знаменитую фразу: «Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась». Картина была написана Юоном по заказу Комиссии Совнаркома и экспонировалась в январе 1928 года на Выставке художественных произведений к десятилетнему юбилею Октябрьской революции. Добиваясь правдивости изображения, художник с большим вниманием отнесся к воссозданию исторической обстановки и подлинного облика участников тех событий. Так, Ленин на картине предстает без бороды и усов, только что снявшим парик и освободившимся от грима. За его спиной в президиуме изображены присутствовавшие на заседании В. А. Антонов-Овсеенко, Л. Б. Каменев, В. П. Милютин, Н. И. Подвойский, Л. Д. Троцкий, Г. И. Ломов (Оппоков), А. И. Рыков, Л. М. Карахан и другие. Почти все они позднее погибли в годы сталинских репрессий. Судьба героев полотна повлияла на его судьбу в 1930-е годы оно было изъято в спецхран.
Картина написана после смерти Ленина (1924) и посвящена теме его популярности в революционно настроенной среде.
Электронный каталог «Герои и злодеи русской истории». СПб, 2010. С. 365.
Какого Ленина скрывали в СССР | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW
22 апреля — день рождения Владимира Ильича Ульянова-Ленина, вождя мирового пролетариата, организатора большевистской революции, продолжателя идей Маркса-Энгельса и прочая, и прочая, и прочая. В свое время на уроках истории и обществоведения в школе и позже в вузах все поголовно изучали ленинские работы, входившие в обязательную программу, конспектируя и заучивая наизусть цитаты вождя.
В собрании сочинений, в так называемых «Ленинских сборниках» и двадцатитомной «Биографической хронике» были опубликованы 24 тысячи документов, к которым приложил свою руку и мозг Ильич. Но, оказывается, были и такие, которые в советские времена никогда (или почти никогда) не публиковались.
«Непременно повесить»
Их около 400: статей, писем, других документов, написанных Лениным, которые партия, называвшая себя ленинской, долгие десятилетия прятала в архивах и запрещала публиковать. Многие из них стали известны относительно недавно.
Кажется немыслимым, что какие-то вещи, написанные Лениным, каждая строчка которого обожествлялась, скрывали в спецхранах. Почему? Причин несколько. Неловко было, например, показывать кровожадность вождя, о доброте которого, гуманности и любви к народу сочинялись песни и романы. Самый человечный человек — и вдруг такое…
Вот и прятали, скажем, ленинскую телеграмму, направленную в Пензенскую губернию 11 августа 1918 года. Здесь особенно жестоко проводилась продразверстка. Хлеб отнимали у крестьян вооруженные отряды красной гвардии, присланные из Петрограда. В конце концов в одном из пензенских сел вспыхнуло крестьянское восстание. Оно мгновенно охватило несколько волостей. Когда об этом узнал Ленин, он послал руководителям губернии и «другим пензенским коммунистам» такую телеграмму:
«Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению…
Первое. Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше ста заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.
Второе. Опубликовать их имена.
Третье. Отнять у них весь хлеб.
Четвертое. Назначить заложников… Сделать так, чтобы на сотни верст народ видел, трепетал, знал…»
Ленин говорил и писал о «концлагерях». В мае 1919 года он наставлял в телефонограмме Зиновьева, который занимался эвакуацией Кронштадта в связи с начавшимся наступлением «белых»:
«Товарищу Зиновьеву.
…Отправляйте неблагонадежных в концентрационные лагеря».
В одном из «Ленинских сборников» текст этой довольно длинной телефонограммы был опубликован, но не полностью. «Концентрационные лагеря» вымарали. Так что вождя тоже подвергали цензуре.
Нередко жестокость Ленина оправдывали (причем не только советские пропагандисты) жестокостью времени. Дескать, шла война не на жизнь, а на смерть, красный террор был ответом на белый террор и так далее. Но Ильич воевал не только с белыми армиями и Антантой. В одном из писем (1 августа 1919 года) он так и пишет: «Надо надзирать за всеми».
Указует путь
Впрочем, приоритеты у него, конечно, тоже были. Именно Ленин возглавил поход против «альтернативных», как сказали бы сегодня, очагов духовной жизни, прежде всего — против интеллигенции и церкви. После того, как в городе Шуя верующие воспротивились изъятию церковных ценностей и были расстреляны красноармейцами, Ленин пишет большое письмо, адресованное всем членам Политбюро. На нем гриф: «Строго секретно. Ни в коем случае копий не снимать». В этом письме, в частности, говорится:
«…Политбюро дает детальную устную директиву судебным властям, чтобы процесс против шуйских мятежников (…) был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев города Шуи, а, по возможности, также не только этого города, но и Москвы, и нескольких других духовных центров…
Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».
Обратите внимание на слова «Политбюро дает директиву судебным властям». Приговор был предопределен партийным начальством. Этот завет Ильича успешно претворили в жизнь его наследники, которые, уже не стесняясь, культивировали «телефонное право».
Человек без слабостей
Но не только ленинская жестокость становилась причиной засекречивания его писем. Порой дело было совершенно в другом, а именно — в ленинских слабостях. Так, никогда не публиковалось подавляющее большинство писем вождя к Инессе Арманд, с которой Ильича связывали, скажем так, близкие отношения. 13 ноября 1916 года он писал ей, например, из Люцерна, в котором отдыхал от революционных баталий:
«Дорогой друг!
…Захотелось мне сказать Вам несколько дружеских слов и крепко-крепко пожать Вашу руку. Вы пишете, что у Вас даже руки и ноги пухнут от холоду. Это, ей-ей, ужасно. У Вас ведь и без того руки всегда были зябки…
Ваш».
Как будто вполне безобидное письмо. Минимум интима. Но человеческих слабостей (за исключением разве что любви к «Аппассионате») вождю не дозволялось иметь, тем более что речь шла не о законной жене. И письма к Инессе Арманд исчезли в секретных архивах. Там же были спрятаны и некоторые документы чисто бытового содержания. Скажем, описание доходов Ильича, сделанное им собственноручно. Среди прочего там говорится:
«Натурой получалась квартира в начале года в Смольном (Петроград), затем, со времени переезда правительства в Москву, — в Кремле. Размером четыре комнаты, кухня, комната для прислуги. Семья — три человека плюс одна прислуга».
По нынешним масштабам это, конечно, кажется ерундой. Но не будем забывать о том, что в ту эпоху эксплуататорами со всеми вытекающими отсюда последствиями (лишение продуктовых карточек, избирательных прав, конфискация имущества, ссылка и так далее) считались даже те граждане молодой республики, кто брал на работу членов семьи, своих собственных сыновей. А уж буржуев с прислугой только что на штыки не поднимали (каких-то и поднимали). И вдруг выясняется, что Владимир Ильич имел прислугу. Нехорошо.
На написание статьи автора вдохновила книга «В.И. Ленин. Неизвестные документы. 1891—1922» / Федер. архив. агентство, Рос. гос. архив соц.-полит. истории. М.: Политическая энциклопедия (РОССПЭН).
Смотрите также:
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Село Деревки
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Село Ингулец, Херсонская область
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Поселок Широкое
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Село Доброволье
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Город Малая Виска, Кировоградская область
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Село Дорожнянка, Гуляйпольский район
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Село Райгород, Винницкая область
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Село Ксаверовка, Васильковский район
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Поселок Краснокутск, Харьковская область
Фотогалерея: украинская декоммунизация в действии
Двухнедельную поездку по Украине русско-украинский художник Алеша, уже около 20 лет живущий на Западе, совершил в октябре 2015 года. По его наблюдениям, к тому моменту в стране было снесено уже около 800 памятников Ленину.
Автор: Екатерина Крыжановская
Владимир Ильич Ленин — Маяковский. Полный текст стихотворения — Владимир Ильич Ленин
Российской коммунистической партии посвящаю
Время —
начинаю
про Ленина рассказ.
Но не потому,
что горя
нету более,
время
потому,
что резкая тоска
стала ясною
осознанною болью.
Время,
снова
ленинские лозунги развихрь.
Нам ли
растекаться
слезной лужею, —
Ленин
и теперь
живее всех живых.
Наше знанье —
сила
и оружие.
Люди — лодки.
Хотя и на суше.
Проживешь
свое
пока,
много всяких
грязных раку́шек
налипает
нам
на бока.
А потом,
пробивши
бурю разозленную,
сядешь,
чтобы солнца близ,
и счищаешь
водорослей
бороду зеленую
и медуз малиновую слизь.
Я
себя
под Лениным чищу,
чтобы плыть
в революцию дальше.
Я боюсь
этих строчек тыщи,
как мальчишкой
боишься фальши.
Рассияют головою венчик,
я тревожусь,
не закрыли чтоб
настоящий,
мудрый,
человечий
ленинский
огромный лоб.
Я боюсь,
чтоб шествия
и мавзолеи,
поклонений
установленный статут
не залили б
приторным елеем
ленинскую
простоту.
За него дрожу,
как за зеницу глаза,
чтоб конфетной
не был
красотой оболган.
Голосует сердце —
я писать обязан
по мандату долга.
Вся Москва.
Промерзшая земля
дрожит от гуда.
Над кострами
обмороженные с ночи.
Что он сделал?
Кто он
и откуда?
Почему
ему
такая почесть?
Слово за̀ словом
из памяти таская,
не скажу
ни одному —
на место сядь.
Как бедна
у мира
сло́ва мастерская!
Подходящее
откуда взять?
У нас
семь дней,
у нас
часов — двенадцать.
Не прожить
себя длинней.
Смерть
не умеет извиняться.
Если ж
с часами плохо,
мала
календарная мера,
мы говорим —
«эпоха»,
мы говорим —
«эра».
Мы
спим
ночь.
Днем
совершаем поступки.
Любим
свою толочь
воду
в своей ступке.
А если
за всех смог
направлять
потоки явлений,
мы говорим —
«пророк»,
мы говорим —
«гений».
У нас
претензий нет, —
не зовут —
мы и не лезем;
нравимся
своей жене,
и то
довольны донѐльзя.
Если ж,
телом и духом слит,
прет
на нас непохожий,
шпилим —
«царственный вид»,
удивляемся —
«дар божий».
Скажут так, —
и вышло
ни умно, ни глупо.
Повисят слова
и уплывут, как ды́мы.
Ничего
не выколупишь
из таких скорлупок.
Ни рукам
ни голове не ощутимы.
Как же
Ленина
таким аршином мерить!
Ведь глазами
видел
каждый всяк —
«эра» эта
проходила в двери,
даже
головой
не задевая о косяк.
Неужели
про Ленина тоже:
«вождь
милостью божьей»?
Если б
был он
царствен и божествен,
я б
от ярости
себя не поберег,
я бы
стал бы
в перекоре шествий,
поклонениям
и толпам поперек.
Я б
нашел
слова
проклятья громоустого,
и пока
растоптан
я
и выкрик мой,
я бросал бы
в небо
богохульства,
по Кремлю бы
бомбами
метал:
долой!
Но тверды
шаги Дзержинского
у гроба.
Нынче бы
могла
с постов сойти Чека.
Сквозь мильоны глаз,
и у меня
сквозь оба,
лишь сосульки слез,
примерзшие
к щекам.
Богу
почести казенные
не новость.
Нет!
Сегодня
настоящей болью
сердце холодей.
Мы
хороним
самого земного
изо всех
прошедших
по земле людей.
Он земной,
но не из тех,
кто глазом
упирается
в свое корыто.
Землю
всю
охватывая разом,
видел
то,
что временем закрыто.
Он, как вы
и я,
совсем такой же,
только,
может быть,
у самых глаз
мысли
больше нашего
морщинят кожей,
да насмешливей
и тверже губы,
чем у нас.
Не сатрапья твердость,
триумфаторской коляской
мнущая
тебя,
подергивая вожжи.
Он
к товарищу
милел
людскою лаской.
Он
к врагу
вставал
железа тверже.
Знал он
слабости,
знакомые у нас,
как и мы,
перемогал болезни.
Скажем,
мне бильярд —
отращиваю глаз,
шахматы ему —
они вождям
полезней.
И от шахмат
перейдя
к врагу натурой,
в люди
выведя
вчерашних пешек строй,
становил
рабочей — человечьей диктатурой
над тюремной
капиталовой турой.
И ему
и нам
одно и то же дорого.
Отчего ж,
стоящий
от него поодаль,
я бы
жизнь свою,
глупея от восторга,
за одно б
его дыханье
о́тдал?!
Да не я один!
Да что я
лучше, что ли?!
Даже не позвать,
раскрыть бы только рот —
кто из вас
из сёл,
из кожи вон,
из штолен
не шагнет вперед?!
В качке —
будто бы хватил
вина и горя лишку —
инстинктивно
хоронюсь
трамвайной сети.
Кто
сейчас
оплакал бы
мою смертишку
в трауре
вот этой
безграничной смерти!
Со знаменами идут,
и так.
Похоже —
стала
вновь
Россия кочевой.
И Колонный зал
дрожит,
насквозь прохожен.
Почему?
Зачем
и отчего?
Телеграф
охрип
от траурного гуда.
Слезы снега
с флажьих
покрасневших век.
Что он сделал,
кто он
и откуда —
этот
самый человечный человек?
Коротка
и до последних мгновений
нам
известна
жизнь Ульянова.
Но долгую жизнь
товарища Ленина
надо писать
и описывать заново.
Далеко давным,
годов за двести,
первые
про Ленина
восходят вести.
Слышите —
железный
и луженый,
прорезая
древние века, —
голос
прадеда
Бромлея и Гужона —
первого паровика?
Капитал
его величество,
некоронованный,
невенчанный,
объявляет
покоренной
силу деревенщины.
Город грабил,
грёб,
грабастал,
глыбил
пуза касс,
а у станков
худой и горбастый
встал
рабочий класс.
И уже
грозил,
взвивая трубы за̀ небо:
— Нами
к золоту
пути мости́те.
Мы родим,
пошлем,
придет когда-нибудь
человек,
борец,
каратель,
мститель! —
И уже
смешались
облака и ды́мы,
будто
рядовые
одного полка.
Небеса
становятся двойными,
дымы
забивают облака.
Товары
растут,
меж нищими высясь.
Директор,
лысый черт,
пощелкал счетами,
буркнул:
«кризис!»
и вывесил слово
«расчет».
Кра́пило
сласти
мушиное се́ево,
хлеба̀
зерном
в элеваторах портятся,
а под витринами
всех Елисеевых,
живот подведя,
плелась безработица.
И бурчало
у трущоб в утробе,
покрывая
детвориный плачик:
— Под работу,
под винтовку ль,
на̀ —
ладони обе!
Приходи,
заступник
и расплатчик! —
Эй,
верблюд,
открыватель колоний!
Эй,
колонны стальных кораблей!
Марш
в пустыни
огня раскаленней!
Пеньте пену
бумаги белей!
Начинают
черным лата́ться
оазисы
пальмовых нег.
Вон
среди
золотистых плантаций
засеченный
вымычал негр:
— У-у-у-у-у,
у-у-у!
Нил мой, Нил!
Приплещи
и выплещи
черные дни!
Чтоб чернее были,
чем я во сне,
и пожар чтоб
крови вот этой красней.
Чтоб во всем этом кофе,
враз вскипелом,
вариться пузатым —
черным и белым.
Каждый
добытый
слоновий клык —
тык его в мясо,
в сердце тык.
Хоть для правнуков,
не зря чтоб
кровью литься,
выплыви,
заступник солнцелицый.
Я кончаюсь, —
бог смертей
пришел и поманил.
Помни
это заклинанье,
Нил,
мой Нил! —
В снегах России,
в бреду Патагонии
расставило
время
станки потогонные.
У Ива̀нова уже
у Вознесенска
каменные туши
будоражат
выкрики частушек:
«Эх, завод ты мой, завод,
желтоглазина.
Время нового зовет
Стеньку Разина».
Внуки
спросят:
— Что такое капиталист? —
Как дети
теперь:
— Что это
г-о-р-о-д-о-в-о-й?.. —
Для внуков
пишу
в один лист
капитализма
портрет родовой.
Капитализм
в молодые года
был ничего,
деловой парнишка:
первый работал —
не боялся тогда,
что у него
от работ
засалится манишка.
Трико феодальное
ему тесно̀!
Лез
не хуже,
чем нынче лезут.
Капитализм
революциями
своей весной
расцвел
и даже
подпевал «Марсельезу».
Машину
он
задумал и выдумал.
Люди,
и те — ей!
Он
по вселенной
видимо-невидимо
рабочих расплодил
детей.
Он враз
и царства
и графства сжевал
с коронами их
и с орлами.
Встучнел,
как библейская корова
или вол,
облизывается.
Язык — парламент.
С годами
ослабла
мускулов сталь,
он раздобрел
и распух,
такой же
с течением времени
стал,
как и его гроссбух.
Дворец возвел —
не увидишь такого!
Художник
— не один! —
по стенам поерзал.
Пол ампиристый,
потолок рококо́вый,
стенки —
Людовика XIV,
Каторза.
Вокруг,
с лицом,
что равно годится
быть и лицом
и ягодицей,
задолицая
полиция.
И краске
и песне
душа глуха,
как корове
цветы
среди луга.
Этика, эстетика
и прочая чепуха —
просто —
его
женская прислуга.
Его
и рай
и преисподняя —
распродает
старухам
дырки
от гвоздей
креста господня
и перо
хвоста
святого духа.
Наконец,
и он
перерос себя,
за него
работает раб.
Лишь наживая,
жря
и спя,
капитализм разбух
и обдряб.
Обдряб
и лег
у истории на пути
в мир,
как в свою кровать.
Его не объехать,
не обойти,
единственный выход —
взорвать!
Знаю,
лирик
скривится горько,
критик
ринется
хлыстиком выстегать:
— А где ж душа?!
Да это ж —
риторика!
Поэзия где ж?
Одна публицистика! —
Капитализм —
неизящное слово,
куда изящней звучит —
«соловей»,
но я
возвращусь к нему
снова и снова.
Строку
агитаторским лозунгом взвей.
Я буду писать
и про то
и про это,
но нынче
не время
любовных ляс.
Я
всю свою
звонкую силу поэта
тебе отдаю,
атакующий класс.
Пролетариат —
неуклюже и узко
тому,
кому
коммунизм — западня.
Для нас
это слово —
могучая музыка,
могущая
мертвых
сражаться поднять.
Этажи
уже
заёжились, дрожа,
клич подвалов
подымается по этажам:
— Мы прорвемся
небесам
в распахнутую синь.
Мы пройдем
сквозь каменный колодец.
Будет.
С этих нар
рабочий сын —
пролетариатоводец. —
Им
уже
земного шара мало.
И рукой,
отяжелевшей
от колец,
тянется
упитанная
туша капитала
ухватить
чужой горле́ц.
Идут,
железом
клацая и лацкая.
— Убивайте!
Двум буржуям тесно! —
Каждое село —
могила братская,
города́ —
завод протезный.
Кончилось —
столы
накрыли чайные.
Пирогом
победа на столе.
— Слушайте
могил чревовещание,
кастаньеты костылей!
Снова
нас
увидите
в военной яви.
Эту
время
не простит вину.
Он расплатится,
придет он
и объявит
вам
и вашинской войне
войну! —
Вырастают
на земле
слезы́ озёра,
слишком
непролазны
крови топи.
И клонились
одиночки фантазеры
над решением
немыслимых утопий.
Голову
об жизнь
разбили филантропы.
Разве
путь миллионам —
филантропов тропы?
И уже
бессилен
сам капиталист,
так
его
машина размахалась, —
строй его
несет,
как пожелтелый лист,
кризисов
и забастовок ха̀ос.
— В чей карман
стекаем
золотою лавой?
С кем идти
и на кого пенять? —
Класс миллионоглавый
напрягает глаз —
себя понять.
Время
часы
капитала
кра́ло,
побивая
прожекторов яркость.
Время
родило
брата Карла —
старший
ленинский брат
Маркс.
Маркс!
Встает глазам
седин портретных рама.
Как же
жизнь его
от представлений далека!
Люди
видят
замурованного в мрамор,
гипсом
холодеющего старика.
Но когда
революционной тропкой
первый
делали
рабочие
шажок,
о, какой
невероятной топкой
сердце Маркс
и мысль свою зажег!
Будто сам
в заводе каждом
стоя сто́ймя,
будто
каждый труд
размозоливая лично,
грабящих
прибавочную стоимость
за руку
поймал с поличным.
Где дрожали тельцем,
не вздымая глаз свой
даже
до пупа
биржевика-дельца,
Маркс
повел
разить
войною классовой
золотого
до быка
доросшего тельца́.
Нам казалось —
в коммунизмовы затоны
только
волны случая
закинут
нас
юля́.
Маркс
раскрыл
истории законы,
пролетариат
поставил у руля.
Книги Маркса
не набора гранки,
не сухие
цифр столбцы —
Маркс
рабочего
поставил на́ ноги
и повел
колоннами
стройнее цифр.
Вел
и говорил: —
сражаясь лягте,
дело —
корректура
выкладкам ума.
Он придет,
придет
великий практик,
поведет
полями битв,
а не бумаг! —
Жерновами дум
последнее меля́
и рукой
дописывая
восковой,
знаю,
Марксу
виделось
видение Кремля
и коммуны
флаг
над красною Москвой.
Назревали,
зрели дни,
как дыни,
пролетариат
взрослел
и вырос из ребят.
Капиталовы
отвесные твердыни
валом размывают
и дробят.
У каких-нибудь
годов
на расстоянии
сколько гроз
гудит
от нарастаний.
Завершается
восстанием
гнева нарастание,
нарастают
революции
за вспышками восстаний.
Крут
буржуев
озверевший норов.
Тьерами растерзанные,
воя и стеная,
тени прадедов,
парижских коммунаров,
и сейчас
вопят
парижскою стеною:
— Слушайте, товарищи!
Смотрите, братья!
Горе одиночкам —
выучьтесь на нас!
Сообща взрывайте!
Бейте партией!
Кулаком
одним
собрав
рабочий класс. —
Скажут:
«Мы вожди»,
а сами —
шаркунами?
За речами
шкуру
распознать умей!
Будет вождь
такой,
что мелочами с нами —
хлеба проще,
рельс прямей.
Смесью классов,
вер,
сословий
и наречий
на рублях колес
землища двигалась.
Капитал
ежом противоречий
рос во-всю
и креп,
штыками иглясь.
Коммунизма
призрак
по Европе рыскал,
уходил
и вновь
маячил в отдаленьи…
По всему поэтому
в глуши Симбирска
родился
обыкновенный мальчик
Ленин.
Я знал рабочего.
Он был безграмотный.
Не разжевал
даже азбуки соль.
Но он слышал,
как говорил Ленин,
и он
знал — всё.
Я слышал
рассказ
крестьянина-сибирца.
Отобрали,
отстояли винтовками
и раем
разделали селеньице.
Они не читали
и не слышали Ленина,
но это
были ленинцы.
Я видел горы —
на них
и куст не рос.
Только
тучи
на скалы
упали ничком.
И на сто верст
у единственного горца
лохмотья
сияли
ленинским значком.
Скажут —
это
о булавках а́хи.
Барышни их
вкалывают
из кокетливых причуд.
Не булавка вколота —
значком
прожгло рубахи
сердце,
полное
любовью к Ильичу.
Этого
не объяснишь
церковными славянскими
крюками,
и не бог
ему
велел —
избранник будь!
Шагом человеческим,
рабочими руками,
собственною головой
прошел он
этот путь.
Сверху
взгляд
на Россию брось —
рассинелась речками,
словно
разгулялась
тысяча розг,
словно
плетью исполосована.
Но синей,
чем вода весной,
синяки
Руси крепостной.
Ты
с боков
на Россию глянь —
и куда
глаза ни кинь,
упираются
небу в склянь
горы,
каторги
и рудники.
Но и каторг
больнее была
у фабричных станков
кабала.
Были страны
богатые более,
красивее видал
и умней.
Но земли
с еще большей болью
не довиделось
видеть
мне.
Да, не каждый
удар
сотрешь со щеки.
Крик крепчал:
— Подымайтесь
за землю и волю
вы! —
И берутся
бунтовщики —
одиночки
за бомбу
и за рево́львер.
Хорошо
в царя
вогнать обойму!
Ну, а если
только пыль
взметнешь у колеса?!
Подготовщиком
цареубийства
пойман
брат Ульянова,
народоволец
Александр.
Одного убьешь —
другой
во весь свой пыл
пытками
ушедших
переплюнуть тужится.
И Ульянов
Александр
повешен был
тысячным из шлиссельбуржцев.
И тогда
сказал
Ильич семнадцатигодовый —
это слово
крепче клятв
солдатом поднятой руки:
— Брат,
мы здесь
тебя сменить готовы,
победим,
но мы
пойдем путем другим! —
Оглядите памятники —
видите
героев род вы?
Станет Гоголем,
а ты
венком его величь.
Не такой —
чернорабочий,
ежедневный подвиг
на́ плечи себе
взвалил Ильич.
Он вместе,
учит в кузничной пасти,
как быть,
чтоб зарплата
взросла пятаком.
Что делать,
если
дерется мастер.
Как быть,
чтоб хозяин
поил кипятком.
Но не мелочь
целью в конце:
победив,
не стой так
над одной
сметённой лужею.
Социализм — цель.
Капитализм — враг.
Не веник —
винтовка оружие.
Тысячи раз
одно и то же
он вбивает
в тугой слух,
а назавтра
друг в друга вложит
руки
понявших двух.
Вчера — четыре,
сегодня — четыреста.
Таимся,
а завтра
в открытую встанем,
и эти
четыреста
в тысячи вырастут.
Трудящихся мира
подымем восстанием.
Мы уже
не тише вод,
травинок ниже —
гнев
трудящихся
густится в туче.
Режет
молниями
Ильичевых книжек.
Сыпет
градом
прокламаций и летучек.
Бился
об Ленина
темный класс,
тёк
от него
в просветленьи,
и, обданный
силой
и мыслями масс,
с классом
рос
Ленин.
И уже
превращается в быль
то,
в чем юношей
Ленин кля́лся:
— Мы
не одиночки,
мы —
союз борьбы
за освобождение
рабочего класса. —
Ленинизм идет
все далее
и более
вширь
учениками
Ильичевой выверки.
Кровью
вписан
героизм подполья
в пыль
и в слякоть
бесконечной Володимирки.
Нынче
нами
шар земной заверчен.
Даже
мы,
в кремлевских креслах если, —
скольким
вдруг
из-за декретов Нерчинск
кандалами
раззвенится в кресле!
Вам
опять
напомню птичий путь я.
За волчком —
трамваев
электрическая рысь.
Кто
из вас
решетчатые прутья
не царапал
и не грыз?!
Лоб
разбей
о камень стенки тесной —
за тобою
смыли камеру
и замели.
«Служил ты недолго, но честно
на благо родимой земли».
Полюбилась Ленину
в какой из ссылок
этой песни
траурная сила?
Говорили —
мужичок
своей пойдет дорогой,
заведет
социализм
бесхитростен и прост.
Нет,
и Русь
от труб
становится сторо́гой.
Город
дымной бородой оброс.
Не попросят в рай —
пожалуйста,
войдите —
через труп буржуазии
коммунизма шаг.
Ста крестьянским миллионам
пролетариат водитель.
Ленин —
пролетариев вожак.
Понаобещает либерал
или эсерик прыткий,
сам охочий до рабочих шей, —
Ленин
фразочки
с него
пооборвет до нитки,
чтоб из книг
сиял
в дворянском нагише.
И нам
уже
не разговорцы досужие,
что-де свобода,
что люди братья, —
мы
в марксовом всеоружии
одна
на мир
большевистская партия.
Америку
пересекаешь
в экспрессном купе,
идешь Чухломой —
тебе
в глаза
вонзается теперь
РКП
и в скобках
маленькое «б».
Теперь
на Марсов
охотится Пулково,
перебирая
небесный ларчик.
Но миру
эта
строчная буква
в сто крат красней,
грандиозней
и ярче.
Слова
у нас
до важного самого
в привычку входят,
ветшают, как платье.
Хочу
сиять заставить заново
величественнейшее слово
«ПАРТИЯ».
Единица!
Кому она нужна?!
Голос единицы
тоньше писка.
Кто ее услышит? —
Разве жена!
И то
если не на базаре,
а близко.
Партия —
это
единый ураган,
из голосов спрессованный
тихих и тонких,
от него
лопаются
укрепления врага,
как в канонаду
от пушек
перепонки.
Плохо человеку,
когда он один.
Горе одному,
один не воин —
каждый дюжий
ему господин,
и даже слабые,
если двое.
А если
в партию
сгру̀дились малые —
сдайся, враг,
замри
и ляг!
Партия —
рука миллионопалая,
сжатая
в один
громящий кулак.
Единица — вздор,
единица — ноль,
один —
даже если
очень важный —
не подымет
простое
пятивершковое бревно,
тем более
дом пятиэтажный.
Партия —
это
миллионов плечи,
друг к другу
прижатые туго.
Партией
стройки
в небо взмечем,
держа
и вздымая друг друга.
Партия —
спинной хребет рабочего класса.
Партия —
бессмертие нашего дела.
Партия — единственное,
что мне не изменит.
Сегодня приказчик,
а завтра
царства стираю в карте я.
Мозг класса,
дело класса,
сила класса,
слава класса —
вот что такое партия.
Партия и Ленин —
близнецы-братья —
кто более
матери-истории ценен?
Мы говорим Ленин,
подразумеваем —
партия,
мы говорим
партия,
подразумеваем —
Ленин.
Еще
горой
коронованные гла́вы,
и буржуи
чернеют
как вороны в зиме,
но уже
горение
рабочей лавы
по кратеру партии
рвется из-под земель.
Девятое января.
Конец гапонщины.
Падаем,
царским свинцом косимы.
Бредня
о милости царской
прикончена
с бойней Мукденской,
с треском Цусимы.
Довольно!
Не верим
разговорам посторонним!
Сами
с оружием
встали пресненцы.
Казалось —
сейчас
покончим с троном,
за ним
и буржуево
кресло треснется.
Ильич уже здесь.
Он изо дня на́ день
проводит
с рабочими
пятый год.
Он рядом
на каждой стоит баррикаде,
ведет
всего восстания ход.
Но скоро
прошла
лукавая вестийка —
«свобода».
Бантики люди надели,
царь
на балкон
выходил с манифестиком.
А после
«свободной»
медовой недели
речи,
банты
и пения плавные
пушечный рев
покрывает басом:
по крови рабочей
пустился в плавание
царев адмирал,
каратель Дубасов.
Плюнем в лицо
той белой слякоти,
сюсюкающей
о зверствах Чека̀!
Смотрите,
как здесь,
связавши за̀ локти,
рабочих на̀смерть
секли по щекам.
Зверела реакция.
Интеллигентчики
ушли от всего
и всё изгадили.
Заперлись дома,
достали свечки,
ладан курят —
богоискатели.
Сам заскулил
товарищ Плеханов:
— Ваша вина,
запутали, братцы!
Вот и пустили
крови лохани!
Нечего
зря
за оружье браться. —
Ленин
в этот скулеж недужный
врезал голос
бодрый и зычный:
— Нет,
за оружие
браться нужно,
только более
решительно и энергично.
Новых восстаний вижу день я.
Снова подымется
рабочий класс.
Не защита —
нападение
стать должно
лозунгом масс. —
И этот год
в кровавой пене
и эти раны
в рабочем стане
покажутся
школой
первой ступени
в грозе и буре
грядущих восстаний.
И Ленин
снова
в своем изгнании
готовит
нас
перед новой битвой.
Он учит
и сам вбирает знание,
он партию
вновь
собирает разбитую.
Смотри —
забастовки
вздымают год,
еще —
и к восстанию сумеешь сдвинуться ты.
Но вот
из лет
подымается
страшный четырнадцатый,
Так пишут —
солдат-де
раскурит трубку,
балакать пойдет
о походах древних,
но эту
всемирнейшую мясорубку
к какой приравнять
к Полтаве,
к Плевне?!
Империализм
во всем оголении —
живот наружу,
с вставными зубами,
и море крови
ему по колени —
сжирает страны,
вздымая штыками.
Вокруг него
его подхалимы —
патриоты —
приспособились Вовы —
пишут,
руки предавшие вымыв:
— Рабочий,
дерись
до последней крови! —
Земля —
горой
железного лома,
а в ней
человечья
рвань и рваль,
Среди
всего сумасшедшего дома
трезвый
встал
один Циммервальд.
Отсюда
Ленин
с горсточкой товарищей
встал над миром
и поднял над
мысли
ярче
всякого пожарища,
голос
громче
всех канонад.
Оттуда —
миллионы
канонадою в уши,
стотысячесабельной
конницы бег,
отсюда,
против
и сабель и пушек, —
скуластый
и лысый
один человек.
— Солдаты!
Буржуи,
предав и про̀дав,
к туркам шлют,
за Верден,
на Двину.
Довольно!
Превратим
войну народов
в гражданскую войну!
Довольно
разгромов,
смертей и ран,
у наций
нет
никакой вины.
Против
буржуазии всех стран
подымем
знамя
гражданской войны! —
Думалось:
сразу
пушка-печка
чихнет огнем
и сдунет гнилью,
потом поди,
ищи человечка,
поди,
вспоминай его фамилию.
Глоткой орудий,
шипевших и вывших,
друг другу
страны
орут —
на колени!
Додрались,
и вот
никаких победивших —
один победил
товарищ Ленин.
Империализма прорва!
Мы
истощили
терпенье ангельское.
Ты
восставшею
Россией прорвана
от Тавриза
и до Архангельска.
Империя —
это тебе не ку̀ра!
Клювастый орел
с двухглавою властью.
А мы,
как докуренный окурок,
просто
сплюнули
их династью.
Огромный,
покрытый кровавою ржою,
народ,
голодный и голоштанный,
к Советам пойдет
или будет
буржую
таскать,
как и встарь,
из огня каштаны?
— Народ
разорвал
оковы царьи,
Россия в буре,
Россия в грозе, —
читал
Владимир Ильич
в Швейцарии,
дрожа,
волнуясь
над кипой газет.
Но что
по газетным узнаешь клочьям?
На аэроплане
прорваться б ввысь,
туда,
на помощь
к восставшим рабочим, —
одно желанье,
единая мысль.
Поехал,
покорный партийной воле,
в немецком вагоне,
немецкая пломба.
О, если бы
знал
тогда Гогенцоллерн,
что Ленин
и в их монархию бомба!
Питерцы
всё еще
всем на радость
лобзались,
скакали детишками малыми,
но в красной ленточке,
слегка припарадясь,
Невский
уже
кишел генералами.
За шагом шаг —
и дойдут до точки,
дойдут
и до полицейского свиста.
Уже
начинают
казать коготочки
буржуи
из лапок своих пушистых.
Сначала мелочь —
вроде малько́в.
Потом повзрослее —
от шпротов до килечек.
Потом Дарданельский,
в девичестве Милюков,
за ним
с коронацией
прет Михаильчик.
Премьер
не власть —
вышивание гладью!
Это
тебе
не грубый нарком.
Прямо девушка —
иди и гладь ее!
Истерики закатывает,
поет тенорком.
Еще
не попало
нам
и росинки
от этих самых
февральских свобод,
а у оборонцев —
уже хворостинки —
«марш, марш на фронт,
рабочий народ».
И в довершение
пейзажа славненького,
нас предававшие
и до
и пото́м,
вокруг
сторожами
эсеры да Савинковы,
меньшевики —
ученым котом.
И в город,
уже
заплывающий салом,
вдруг оттуда,
из-за Невы,
с Финляндского вокзала
по Выборгской
загрохотал броневик.
И снова
ветер
свежий, крепкий
валы
революции
поднял в пене.
Литейный
залили
блузы и кепки.
«Ленин с нами!
Да здравствует Ленин!»
— Товарищи! —
и над головами
первых сотен
вперед
ведущую
руку выставил. —
— Сбросим
эсдечества
обветшавшие лохмотья.
Долой
власть
соглашателей и капиталистов!
Мы —
голос
воли низа,
рабочего низа
всего света.
Да здравствует
партия,
строящая коммунизм,
да здравствует
восстание
за власть Советов! —
Впервые
перед толпой обалделой
здесь же,
перед тобою,
близ,
встало,
как простое
делаемое дело,
недосягаемое слово —
«социализм».
Здесь же,
из-за заводов гудящих,
сияя горизонтом
во весь свод,
встала
завтрашняя
коммуна трудящихся —
без буржуев,
без пролетариев,
без рабов и господ.
На толщь
окрутивших
соглашательских веревок
слова Ильича
ударами топора.
И речь
прерывало
обвалами рева:
«Правильно, Ленин!
Верно!
Пора!»
Дом
Кшесинской,
за дрыгоножество
подаренный,
нынче —
рабочая блузница.
Сюда течет
фабричное множество,
здесь
закаляется
в ленинской кузнице.
«Ешь ананасы,
рябчиков жуй,
день твой последний
приходит, буржуй».
Уж лезет
к сидящим
в хозяйском стуле —
как живете
да что жуете?
Примериваясь,
в июле
за горло потрогали
и за животик.
Буржуевы зубья
ощерились разом.
— Раб взбунтовался!
Плетями,
да в кровь его! —
И ручку
Керенского
водят приказом —
на мушку Ленина!
В Кресты Зиновьева!
И партия
снова
ушла в подполье.
Ильич на Разливе,
Ильич в Финляндии.
Но ни чердак,
ни шалаш,
ни поле
вождя
не дадут
озверелой банде их.
Ленина не видно,
но он близ.
По тому,
работа движется как,
видна
направляющая
ленинская мысль,
видна
ведущая
ленинская рука.
Словам Ильичевым —
лучшая почва:
падают,
сейчас же
дело растя,
и рядом
уже
с плечом рабочего —
плечи
миллионов крестьян.
И когда
осталось
на баррикады выйти,
день
наметив
в ряду недель,
Ленин
сам
явился в Питер:
— Товарищи,
довольно тянуть канитель!
Гнет капитала,
голод-уродина,
войн бандитизм,
интервенция во́рья —
будет! —
покажутся
белее родинок
на теле бабушки,
древней истории. —
И оттуда,
на дни
оглядываясь эти,
голову
Ленина
взвидишь сперва.
Это
от рабства
десяти тысячелетий
к векам
коммуны
сияющий перевал.
Пройдут
года
сегодняшних тягот,
летом коммуны
согреет лета́,
и счастье
сластью
огромных ягод
дозреет
на красных
октябрьских цветах.
И тогда
у читающих
ленинские веления,
пожелтевших
декретов
перебирая листки,
выступят
слезы,
выведенные из употребления,
и кровь
волнением
ударит в виски.
Когда я
итожу
то, что про́жил,
и роюсь в днях —
ярчайший где,
я вспоминаю
одно и то же —
двадцать пятое,
первый день.
Штыками
тычется
чирканье молний,
матросы
в бомбы
играют, как в мячики.
От гуда
дрожит
взбудораженный Смольный.
В патронных лентах
внизу пулеметчики.
— Вас
вызывает
товарищ Сталин.
Направо
третья,
он
там. —
— Товарищи,
не останавливаться!
Чего стали?
В броневики
и на почтамт! —
— По приказу
товарища Троцкого! —
— Есть! —
повернулся
и скрылся скоро,
и только
на ленте
у флотского
под лампой
блеснуло —
«Аврора».
Кто мчит с приказом,
кто в куче спорящих,
кто щелкал
затвором
на левом колене.
Сюда
с того конца коридорища
бочком
пошел
незаметный Ленин.
Уже
Ильичем
поведенные в битвы,
еще
не зная
его по портретам,
толкались,
орали,
острее бритвы
солдаты друг друга
крыли при этом.
И в этой желанной
железной буре
Ильич,
как будто
даже заспанный,
шагал,
становился
и глаз, сощуря,
вонзал,
заложивши
руки за̀ спину.
В какого-то парня
в обмотках,
лохматого,
уставил
без промаха бьющий глаз,
как будто
сердце
с-под слов выматывал,
как будто
душу
тащил из-под фраз.
И знал я,
что всё
раскрыто и понято
и этим
глазом
наверное выловится —
и крик крестьянский,
и вопли фронта,
и воля нобельца,
и воля путиловца.
Он
в черепе
сотней губерний ворочал,
людей
носил
до миллиардов полутора.
Он
взвешивал
мир
в течение ночи,
а утром:
— Всем!
Всем!
Всем это —
фронтам,
кровью пьяным,
рабам
всякого рода,
в рабство
богатым отданным. —
Власть Советам!
Земля крестьянам!
Мир народам!
Хлеб голодным! —
Буржуи
прочли
— погодите,
выловим. —
животики пятят
доводом веским —
ужо им покажут
Духонин с Корниловым,
покажут ужо им
Гучков с Кере́нским.
Но фронт
без боя
слова эти взяли —
деревня
и город
декретами за́лит,
и даже
безграмотным
сердце прожег.
Мы знаем,
не нам,
а им показали,
какое такое бывает
«ужо».
Переходило
от близких к ближним,
от ближних
дальним взрывало сердца:
«Мир хижинам,
война,
война,
война дворцам!»
Дрались
в любом заводе и цехе,
горохом
из городов вытряхали,
а сзади
шаганье октябрьское
метило вехи
пылающих
дворянских усадеб.
Земля —
подстилка под ихними порками,
и вдруг
ее,
как хлебища в узел,
со всеми ручьями ее
и пригорками
крестьянин взял
и зажал, закорузел.
В очках
манжетщики,
злобой похаркав,
ползли туда,
где царство да графство.
Дорожка скатертью!
Мы и кухарку
каждую
выучим
управлять государством!
Мы жили
пока
производством ротаций.
С окопов
летело
в немецкие уши:
— Пора кончать!
Выходите брататься! —
И фронт
расползался
в улитки теплушек.
Такую ли
течь
загородите горстью?
Казалось —
наша лодчонка кренится —
Вильгельмов сапог,
Николаева шпористей,
сотрет
Советской страны границы.
Пошли эсеры
в плащах распашонкой,
ловили бегущих
в свое словоблудьище,
тащили
по-рыцарски
глупой шпажонкой
красиво
сразить
броневые чудища!
Ильич
петушившимся
крикнул:
— Ни с места!
Пусть партия
взвалит
и это бремя.
Возьмем
передышку похабного Бреста.
Потеря — пространство,
выигрыш — время. —
Чтоб не передо̀хнуть
нам
в передышку,
чтоб знал —
запомнят уда́ры мои,
себя
не муштровкой —
сознанием вышколи,
стройся
рядами
Красной Армии.
Историки
с гидрой плакаты выдерут
— чи эта гидра была,
чи нет? —
а мы
знавали
вот эту гидру
в ее
натуральной величине.
«Мы смело в бой пойдем
за власть Советов
и как один умрем
в борьбе за это!»
Деникин идет.
Деникина выкинут,
обрушенный пушкой
подымут очаг.
Тут Врангель вам —
на смену Деникину.
Барона уронят —
уже Колчак.
Мы жрали кору,
ночевка — болотце,
но шли
миллионами красных звезд,
и в каждом — Ильич,
и о каждом заботится
на фронте
в одиннадцать тысяч верст.
Одиннадцать тысяч верст
окружность,
а сколько
вдоль да поперек!
Ведь каждый дом
атаковывать нужно,
каждый
врага
в подворотнях берег.
Эсер с монархистом
шпионят бессонно —
где жалят змеей,
где рубят с плеча.
Ты знаешь
путь
на завод Михельсона?
Найдешь
по крови
из ран Ильича.
Эсеры
целят
не очень верно —
другим концом
да себя же
в бровь.
Но бомб страшнее
и пуль револьве́рных
осада голода,
осада тифо́в.
Смотрите —
кружат
над крошками мушки,
сытней им,
чем нам
в осьмнадцатом году, —
простаивали
из-за осьмушки
сутки
в улице
на холоду.
Хотите сажайте,
хотите травите —
завод за картошку —
кому он не жалок!
И десятикорпусный
судостроитель
пыхтел
и визжал
из-за зажигалок.
А у кулаков
и масло и пышки.
Расчет кулаков
простой и верненький —
запрячь хлеба̀
да зарой в кубышки
николаевки
да ке́ренки.
Мы знаем —
голод
сметает начисто,
тут нужен зажим,
а не ласковость воска,
и Ленин
встает
сражаться с кулачеством
и продотрядами
и продразверсткой.
Разве
в этакое время
слово «демократ»
набредет
какой головке дурьей?!
Если бить,
так чтоб под ним
панель была мокра:
ключ побед —
в железной диктатуре.
Мы победили,
но мы
в пробоинах:
машина стала,
обшивка —
лохмотья.
Валы обломков!
Лохмотьев обойных!
Идите залейте!
Возьмите и смойте!
Где порт?
Маяки
поломались в порту,
кренимся,
мачтами
волны крестя!
Нас опрокинет —
на правом борту
в сто миллионов
груз крестьян.
В восторге враги
заливаются воя,
но так
лишь Ильич умел и мог —
он вдруг
повернул
колесо рулевое
сразу
на двадцать румбов вбок.
И сразу тишь,
дивящая даже;
крестьяне
подвозят
к пристани хлеб.
Обычные вывески
— купля —
— продажа —
— нэп.
Прищурился Ленин:
— Чинитесь пока чего,
аршину учись,
не научишься —
плох. —
Команду
усталую
берег покачивал.
Мы к буре привыкли,
что за подвох?
Залив
Ильичем
указан глубокий
и точка
смычки-причала
найдена,
и плавно
в мир,
строительству в доки,
вошла
Советских республик громадина.
И Ленин
сам
где железо,
где дерево
носил
чинить
пробитое место.
Стальными листами
вздымал
и примеривал
кооперативы,
лавки
и тресты.
И снова
становится
Ленин штурман,
огни по бортам,
впереди и сзади.
Теперь
от абордажей и штурма
мы
перейдем
к трудовой осаде.
Мы
отошли,
рассчитавши точно.
Кто разложился —
на берег
за во̀рот.
Теперь вперед!
Отступленье окончено.
РКП,
команду на борт!
Коммуна — столетия,
что десять лет для ней?
Вперед —
и в прошлом
скроется нэпчик.
Мы двинемся
во сто раз медленней,
зато
в миллион
прочней и крепче.
Вот этой
мелкобуржуазной стихии
еще
колышется
мертвая зыбь,
но, тихие
тучи
молнией выев,
уже —
нарастанье
всемирной грозы.
Враг
сменяет
врага поределого,
но будет —
над миром
зажжем небеса
— но это
уже
полезней проделывать,
чем
об этом писать. —
Теперь,
если пьете
и если едите,
на общий завод ли
идем
с обеда,
мы знаем —
пролетариат — победитель,
и Ленин —
организатор победы.
От Коминтерна
до звонких копеек,
серпом и молотом
в новой меди,
одна
неписаная эпопея —
шагов Ильича
от победы к победе.
Революции —
тяжелые вещи,
один не подымешь —
согнется нога.
Но Ленин
меж равными
был первейший
по силе воли,
ума рычагам.
Подымаются страны
одна за одной —
рука Ильича
указывала верно:
народы —
черный,
белый
и цветной —
становятся
под знамя Коминтерна.
Столпов империализма
непреклонные колонны —
буржуи
пяти частей света,
вежливо
приподымая
цилиндры и короны,
кланяются
Ильичевой республике советов.
Нам
не страшно
усилие ничье,
мчим
вперед
паровозом труда…
и вдруг
стопудовая весть —
с Ильичем
удар.
Если бы
выставить в музее
плачущего большевика,
весь день бы
в музее
торчали ротозеи.
Еще бы —
такое
не увидишь и в века!
Пятиконечные звезды
выжигали на наших спинах
панские воеводы.
Живьем,
по голову в землю,
закапывали нас банды
Мамонтова.
В паровозных топках
сжигали нас японцы,
рот заливали свинцом и оловом,
отрекитесь! — ревели,
но из
горящих глоток
лишь три слова:
— Да здравствует коммунизм! —
Кресло за креслом,
ряд в ряд
эта сталь,
железо это
вваливалось
двадцать второго января
в пятиэтажное здание
Съезда советов.
Усаживались,
кидались усмешкою,
решали
по̀ходя
мелочь дел.
Пора открывать!
Чего они мешкают?
Чего
президиум,
как вырубленный, поредел?
Отчего
глаза
краснее ложи?
Что с Калининым?
Держится еле.
Несчастье?
Какое?
Быть не может!
А если с ним?
Нет!
Неужели?
Потолок
на нас
пошел снижаться вороном.
Опустили головы —
еще нагни!
Задрожали вдруг
и стали черными
люстр расплывшихся огни.
Захлебнулся
колокольчика ненужный щелк.
Превозмог себя
и встал Калинин.
Слёзы не сжуешь
с усов и щек.
Выдали.
Блестят у бороды на клине.
Мысли смешались,
голову мнут.
Кровь в виски,
клокочет в вене:
— Вчера
в шесть часов пятьдесят минут
скончался товарищ Ленин! —
Этот год
видал,
чего не взвидят сто.
День
векам
войдет
в тоскливое преданье.
Ужас
из железа
выжал стон.
По большевикам
прошло рыданье.
Тяжесть страшная!
Самих себя же
выволакивали
волоком.
Разузнать —
когда и как?
Чего таят!
В улицы
и в переулки
катафалком
плыл
Большой театр.
Радость
ползет улиткой.
У горя
бешеный бег.
Ни солнца,
ни льдины слитка —
всё
сквозь газетное ситко
черный
засеял снег.
На рабочего
у станка
весть набросилась.
Пулей в уме.
И как будто
слезы́ стакан
опрокинули на инструмент.
И мужичонко,
видавший виды,
смерти
в глаз
смотревший не раз,
отвернулся от баб,
но выдала
кулаком
растертая грязь.
Были люди — кремень,
и эти
прикусились,
губу уродуя.
Стариками
рассерьезничались дети,
и, как дети,
плакали седобородые.
Ветер
всей земле
бессонницею выл,
и никак
восставшей
не додумать до конца,
что вот гроб
в морозной
комнатеночке Москвы
революции
и сына и отца.
Конец,
конец,
конец.
Кого
уверять!
Стекло —
и видите под…
Это
его
несут с Павелецкого
по городу,
взятому им у господ.
Улица,
будто рана сквозная —
так болит
и стонет так.
Здесь
каждый камень
Ленина знает
по топоту
первых
октябрьских атак.
Здесь
всё,
что каждое знамя
вышило,
задумано им
и велено им.
Здесь
каждая башня
Ленина слышала,
за ним
пошла бы
в огонь и в дым.
Здесь
Ленина
знает
каждый рабочий,
сердца́ ему
ветками елок стели.
Он в битву вел,
победу пророчил,
и вот
пролетарий —
всего властелин.
Здесь
каждый крестьянин
Ленина имя
в сердце
вписал
любовней, чем в святцы.
Он зѐмли
велел
назвать своими,
что дедам
в гробах,
засеченным, снятся.
И коммунары
с-под площади Красной,
казалось,
шепчут:
— Любимый и милый!
Живи,
и не надо
судьбы прекрасней —
сто раз сразимся
и ляжем в могилы! —
Сейчас
прозвучали б
слова чудотворца,
чтоб нам умереть
и его разбудят, —
плотина улиц
враспашку раство́рится,
и с песней
на́ смерть
ринутся люди.
Но нету чудес,
и мечтать о них нечего.
Есть Ленин,
гроб
и согнутые плечи.
Он был человек
до конца человечьего —
неси
и казнись
тоской человечьей.
Вовек
такого
бесценного груза
еще
не несли
океаны наши,
как гроб этот красный,
к Дому союзов
плывущий
на спинах рыданий и маршей.
Еще
в караул
вставала в почетный
суровая гвардия
ленинской выправки,
а люди
уже
прожидают, впечатаны
во всю длину
и Тверской
и Димитровки.
В семнадцатом
было —
в очередь дочери
за хлебом не вышлешь —
завтра съем!
Но в эту
холодную,
страшную очередь
с детьми и с больными
встали все.
Деревни
строились
с городом рядом.
То мужеством горе,
то детскими вызвенит.
Земля труда
проходила парадом —
живым
итогом
ленинской жизни.
Желтое солнце,
косое и лаковое,
взойдет,
лучами к подножью кидается.
Как будто
забитые,
надежду оплакивая,
склоняясь в горе,
проходят китайцы.
Вплывали
ночи
на спинах дней,
часы меняя,
путая даты.
Как будто
не ночь
и не звезды на ней,
а плачут
над Лениным
негры из Штатов.
Мороз небывалый
жарил подошвы.
А люди
днюют
давкою тесной.
Даже
от холода
бить в ладоши
никто не решается —
нельзя,
неуместно.
Мороз хватает
и тащит,
как будто
пытает,
насколько в любви закаленные.
Врывается в толпы.
В давку запутан,
вступает
вместе с толпой за колонны.
Ступени растут,
разрастаются в риф.
Но вот
затихает
дыханье и пенье,
и страшно ступить —
под ногою обрыв —
бездонный обрыв
в четыре ступени.
Обрыв
от рабства в сто поколений,
где знают
лишь золота звонкий резон.
Обрыв
и край —
это гроб и Ленин,
а дальше —
коммуна
во весь горизонт.
Что увидишь?!
Только лоб его̀ лишь,
и Надежда Константиновна
в тумане
за…
Может быть,
в глаза без слез
увидеть можно больше.
Не в такие
я
смотрел глаза.
Знамен
плывущих
склоняется шелк
последней
почестью отданной:
«Прощай же, товарищ,
ты честно прошел
свой доблестный путь, благородный».
Страх.
Закрой глаза
и не гляди —
как будто
идешь
по проволоке про́вода.
Как будто
минуту
один на один
остался
с огромной
единственной правдой.
Я счастлив.
Звенящего марша вода
относит
тело мое невесомое.
Я знаю —
отныне
и навсегда
во мне
минута
эта вот самая.
Я счастлив,
что я
этой силы частица,
что общие
даже слезы из глаз.
Сильнее
и чище
нельзя причаститься
великому чувству
по имени —
класс!
Знамённые
снова
склоняются крылья,
чтоб завтра
опять
подняться в бой —
«Мы сами, родимый, закрыли
орлиные очи твои».
Только б не упасть,
к плечу плечо,
флаги вычернив
и ве́ками алея,
на последнее
прощанье с Ильичем
шли
и медлили у мавзолея.
Выполняют церемониал.
Говорили речи.
Говорят — и ладно.
Горе вот,
что срок минуты
мал —
разве
весь
охватишь ненаглядный!
Пройдут
и на̀верх
смотрят с опаской,
на черный,
посыпанный снегом кружок.
Как бешено
скачут
стрелки на Спасской.
В минуту —
к последней четверке прыжок.
Замрите
минуту
от этой вести!
Остановись,
движенье и жизнь!
Поднявшие молот,
стыньте на месте.
Земля, замри,
ложись и лежи!
Безмолвие.
Путь величайший окончен.
Стреляли из пушки,
а может, из тыщи.
И эта
пальба
казалась не громче,
чем мелочь,
в кармане бренчащая —
в нищем.
До боли
раскрыв
убогое зрение,
почти заморожен,
стою не дыша.
Встает
предо мной
у знамён в озарении
тёмный
земной
неподвижный шар.
Над миром гроб,
неподвижен и нем.
У гроба —
мы,
людей представители,
чтоб бурей восстаний,
дел и поэм
размножить то,
что сегодня видели.
Но вот
издалёка,
оттуда,
из алого
в мороз,
в караул умолкнувший наш,
чей-то голос —
как будто Муралова —
«Шагом марш».
Этого приказа
и не нужно даже —
реже,
ровнее,
тверже дыша,
с трудом
отрывая
тело-тяжесть,
с площади
вниз
вбиваем шаг.
Каждое знамя
твердыми руками
вновь
над головою
взвито ввысь.
Топота потоп,
сила кругами,
ширясь,
расходится
миру в мысль.
Общая мысль
воедино созвеньена
рабочих,
крестьян
и солдат-рубак:
— Трудно
будет
республике без Ленина.
Надо заменить его —
кем?
И как?
Довольно
валяться
на перине клоповой!
Товарищ секретарь!
На́ тебе —
вот —
просим приписать
к ячейке еркаповой
сразу,
коллективно,
весь завод… —
Смотрят
буржуи,
глазки раскоряча,
дрожат
от топота крепких ног.
Четыреста тысяч
от станка
горячих —
Ленину
первый
партийный венок.
— Товарищ секретарь,
бери ручку…
Говорят — заменим…
Надо, мол…
Я уже стар —
берите внучика,
не отстает —
подай комсомол. —
Подшефный флот,
подымай якоря,
в море
пора
подводным кротам.
«По морям,
по морям,
нынче здесь,
завтра там».
Выше, солнце!
Будешь свидетель —
скорей
разглаживай траур у рта.
В ногу
взрослым
вступают дети —
тра́-та-та-та́-та
та́-та-та-та́.
«Раз,
два,
три!
Пионеры мы.
Мы фашистов не боимся,
пойдем на штыки».
Напрасно
кулак Европы задран.
Кроем их грохотом.
Назад!
Не сметь!
Стала
величайшим
коммунистом-организатором
даже
сама
Ильичева смерть.
Уже
над трубами
чудовищной рощи,
руки
миллионов
сложив в древко,
красным знаменем
Красная площадь
вверх
вздымается
страшным рывком.
С этого знамени,
с каждой складки
снова
живой
взывает Ленин:
— Пролетарии,
стройтесь
к последней схватке!
Рабы,
разгибайте
спины и колени!
Армия пролетариев,
встань стройна!
Да здравствует революция,
радостная и скорая!
Это —
единственная
великая война
из всех,
какие знала история.
1924 г.
«В.И. Ленин на заседании ЦК РСДРП(б) в 1917 году (Историческое решение о вооруженном восстании 10 октября 1917 года под председательством В.И. Ленина)»
«В.И. Ленин на заседании ЦК РСДРП(б) в 1917 году (Историческое решение о вооруженном восстании 10 октября 1917 года под председательством В.И. Ленина)»
Картина «В.И. Ленин на заседании ЦК РСДРП(б) в 1917 году (Историческое решение о вооруженном восстании 10 октября 1917 года под председательством В.И. Ленина)»
Пчелин В.Н.
СССР, г. Москва. 1929
Холст, масло
280х350 см
К числу художников, внесших вклад в создание художественной Ленинианы, относится и Владимир Николаевич Пчелин.
В 1927 году уже в звании заслуженного художника РСФСР Пчелин приступил к работе над картиной «с острым революционно-общественным содержанием». Она была посвящена ключевому событию в политической биографии В.И. Ленина – заседанию ЦК РСДРП(б) 10(23) октября 1917 года, на котором ему удалось «продавить» решение о вооруженном восстании. Добиться максимальной достоверности художественной реконструкции обстановки того секретного заседания – такую задачу поставил перед собой Пчелин. Для ее осуществления он обратился за консультацией к тем, кто являлся непосредственным участником того события.
К тому времени адрес конспиративной квартиры, где состоялось заседание ЦК РСДРП(б), не был тайной. Оно проходило на Петроградской стороне, на набережной Карповки, в доме 32, в квартире 31. Квартира располагалась в тихом уголке Петербурга на первом этаже и имела черный ход во двор. Статус и партийная принадлежность хозяина квартиры – публициста и меньшевика Николая Суханова, были вне подозрений у власти. А вот его жену контрразведка Керенского досконально не проверила.
Она же – Галина Флаксерман – большевичка с 1905 года, выполнила сверхответственное поручение, предоставив свою квартиру для рокового заседания членов Центрального Комитета. Своему мужу, сутками пропадавшему в редакции газеты «Новая жизнь» или в ЦИКе, она, по словам самого Суханова, дала «…дружеский, бескорыстный совет – не утруждать себя после трудов дальним путешествием» домой.
В тот день 10(23) октября Флаксерман ушла пораньше из редакции журнала «Летопись», где она работала. По дороге успела отовариться, как говорится, по полной: купила сыр, масло, колбасу, ветчину, буженину, копчушки (небольшие рыбки), красную икру, солёную красную рыбу, печенье и кекс. Докупила чайные стаканы с блюдцами, так как дома пили из чашек. Окно квартиры по соображениям конспирации тщательно задрапировала одеялом.
Совещание проходило в длинной, узкой столовой. Как вспоминали участники конспиративной встречи, в тот холодный осенний вечер Ленин появился позже других в совершенно неузнаваемом виде: в парике, без усов и бороды вождь большевиков больше походил на лютеранского пастора. А обладавшая почти фотографической памятью на события и лица Александра Михайловна Коллонтай так описывала художнику атмосферу того нелегального заседания: « И время необычное – поздно вечером, после десяти… Заседание уже началось… Вокруг обеденного стола с зажженной висячей лампой – члены ЦК. Но возле меня за столом какой-то незнакомый седоватый старичок. Отодвигаюсь и поглядываю искоса. И вдруг в глазах незнакомца незабываемая, умная, лукаво-насмешливая улыбка. – Не узнали? Вот это хорошо!… Заседание страстное, напряженное. На нем решается судьба пролетарской революции… В порядке дня вопрос о вооруженном восстании. Ленин ставит вопрос ребром».
Седовласый старичок…Он же Константин Петрович Иванов… Он же объявленный в розыск Владимир Ленин. Искусство конспирации имело значение…
Это историческое заседание называют марафонским. Оно длилось 10 часов. «Заседание закончилось поздней ночью, – писал Лев Троцкий. – Все себя чувствовали примерно так, как после перенесенной хирургической операции». Итоги «чаепития» на Карповке хорошо известны. За ленинскую резолюцию, наспех написанную им огрызком карандаша на листке из ученической тетради и поставившую в порядок дня вооруженное восстание, проголосовали 10 человек, против двое – Лев Каменев и Григорий Зиновьев. Именно Зиновьев особо противился принятию резолюции о вооруженном восстании и попытался ее блокировать, заявляя, что такие вопросы «не решаются десятью человеками» и что надо узнать мнение партии.
Ленин был крайне раздосадован и огорчен позицией Зиновьева. Ведь его в течение десяти лет до 1917 года он считал своей правой рукой. Именно с ним он коротал тягостные дни подполья в соломенном шалаше у озера Разлив, укрываясь одним одеялом. Уходя на рассвете после утомительных споров с заседания, Ленин продолжал по дороге распекать Зиновьева. Порыв ветра сорвал с его головы парик, который он по инерции «водрузил» обратно изрядно грязным.
До событий, которые потрясут весь мир, оставались считанные дни…
Картину Пчелин завершил в 1929 году, когда кардинально поменялась расстановка сил в верхах большевистской партии. В борьбе за власть победу одерживал Сталин. Он на картине изображен крупным планом, сидящим за столом. В тени у шкафа – проигравшие, но еще не названные «врагами народа», Зиновьев и Каменев. А лишенный всех государственных постов и утративший полностью политический вес вождь №2 Октябрьского переворота Троцкий как бы полуприсутствует на картине: он изображен отвернувшимся у самого обреза полотна. Без приметного пенсне и «демонически-петушиной шевелюры» он просто неузнаваем. Как говорят в таких случаях: не заметишь, а заметив, не признаешь.
На картине Пчелина рядом с Коллонтай изображена еще одна женщина, которая сосредоточенно слушает Ленина. Это Варвара Яковлева, на тот момент кандидат в члены ЦК, ей было доверено вести протокол. После революции она будет работать по линии «ведомства» Ф. Дзержинского, станет его ближайшим соратником. Позднее возглавит Петроградскую ЧК. Руководила арестами, допросами и пытками, проявляя «нечеловеческую жестокость». Репрессирована в 1937 году.
«Репрессированной» оказалась и сама картина Пчелина. Первоначально ее собственником был Музей Революции. Осенью 1935 года полотно поступило в Центральный музей В.И. Ленина и было выставлено в первой экспозиции. В 1950-1951 гг., в момент фронтальной проверки состава коллекций музея, было принято решение передать картину «Заседание ЦК РСДРП(б) 23(10) октября 1917 г.» на спецхранение в МГБ СССР, т.к. на ней имелись изображения разоблаченных врагов народа. Тем не менее накатанное на вал полотно осталось в фонде спецхранения музея и было невостребованным вплоть до постперестроечного времени.
Стрижки |
Барбер | Про барбер | Топ барбер | Бренд барбер |
Мужская стрижка |
1300 | 1500 | 1700 | 1900 |
| Процедура занимает от 45 минут до 1 часа и включает в себя мытье головы до и после стрижки, стрижку и укладку с помощью косметики, подходящей именно под ваш тип волос. В процессе стрижки барбер расскажет вам как правильно ухаживать за волосами и как самому сделать укладку. При необходимости поможет выбрать подходящее для Вас укладочное средство.. | ||||
Стрижка ножницами |
1500 | 1700 | 1900 | 2100 |
| Чем стрижка на ножницах отличается от комбинированной стрижки с использованием машинки? Главное преимущество этой услуги в том, что ваша стрижка продержится не 3 недели, а 1,5 месяца. Стрижка на ножницах — лучший вариант для практичных мужчин, ценящих свое время. | ||||
Стрижка сына |
1000 | 1100 | 1200 | 1500 |
| Мы так же стрижем и молодых мужчин с 2 до 12 лет. Это трудно, ответственно, но наши мастера прекрасно с этим справляются. В среднем процедура занимает 30 минут. | ||||
Папа + сын |
2200 | 2400 | 2600 | 3200 |
| Мы так же стрижем и молодых мужчин с 2 до 12 лет. Это трудно, ответственно, но наши мастера прекрасно с этим справляются. В среднем процедура занимает 30 минут. | ||||
Стрижка машинкой |
700 | 800 | 900 | 1000 |
| Услуга занимает в среднем 30 минут. В работе используется триммер и машинка с одной или двумя насадками в зависимости от сложности стрижки | ||||
Дневные часы (стрижка) |
1000 | — | — | — |
| В дневное время (пн-чт) с 12-00 до 15-00 скидка 20% на мужскую стрижку. | ||||
Укладка |
300 | 350 | 400 | 500 |
| Наши барберы сделают укладку на любой вкус, вы совместно с ними подберете тот образ, который лучше всего вам подойдет с использованием лучшей косметики. | ||||
Борода |
||||
Стрижка бороды и усов |
700 | 800 | 900 | 1000 |
| Процедура оформления бороды занимает около 30 минут. Барбер работает с существующей формой, поддерживая четкие контуры и возвращая ей ухоженный вид и пропорции. | ||||
Моделирование |
1100 | 1200 | 1300 | — |
| Услуга занимает от 30 до 45 минут. Моделирование выполняется с использованием машинки, триммера и опасной бритвы. Комбинируя инструменты, барбер добивается идеально четких границ, эффектных выверенных линий и устойчивого результата без необходимости скорой коррекции. | ||||
Дневные часы (моделирование) |
100 | — | — | — |
| В дневное время с 12-00 до 15-00 скидка 20% на моделирование бороды. | ||||
Бритье |
||||
Бритье бороды |
1200 | 1300 | 1400 | 1600 |
| Процедура оформления бороды занимает около 30 минут. Барбер работает с существующей формой, поддерживая четкие контуры и возвращая ей ухоженный вид и пропорции. | ||||
Бритье головы |
1300 | 1400 | 1500 | 2000 |
| Процедура требует около 1 часа вашего времени. Сначала барбер состригает лишние волосы с головы, далее наносит на кожу крем до бритья и теплый компресс с использованием предварительно нагретых полотенец. В сочетании с легким массажем он размягчает кожу, обеспечивает безопасное и комфортное воздействие. Мастер удаляет щетину с помощью опасной бритвы до максимально идельной гладкости кожи головы. В завершении кожа обрабатывается прохладным компрессом и лосьоном для закрытия пор. | ||||
Тонировка |
||||
Тонировка головы |
1200 | 1300 | 1300 | 1500 |
| Краситель выдерживается всего 5 минут, после чего полностью смывается. Безопасная формула с природными активными компонентами не повреждает структуру волоса, придает ухоженный вид. В завершение барбер порекомендует средства ежедневного ухода. | ||||
Тонировка бороды |
800 | 900 | 900 | 1100 |
| Краситель выдерживается всего 5 минут, после чего полностью смывается. Безопасная формула с природными активными компонентами не повреждает структуру волоса, придает ухоженный вид. В завершение барбер порекомендует средства ежедневного ухода. | ||||
Воск комплекс |
400 | 400 | 400 | 600 |
| Один из самых эффективных способов удаления нежелательной волос на вашем лице. Так же он может применятся на тех участках кожи, где не выполняется бритье опасной бритвой (нос, уши, брови) | ||||
Черная маска и скраб |
600 | 700 | 800 | 1000 |
| Используется для удаления черных точек на лице. В начале процедуры барбер наносит скраб для отшелушивания верхнего слоя кожи. Следом распаривает лицо для расширения пор и сразу наносит черную маску. И через 15 минут маска удаляется. После удаления наносится холодный компресс для сужения пор. | ||||
Hair Tattoo |
300 | 400 | 500 | — |
| Это арт-стрижка с короткой основой и креативными узорами, которыми можно покрыть всю голову или выбрать определенный участок. Чаще всего стрижки-татуировки украшают мужские затылки и виски, подчеркивая индивидуальность своего обладателя. | ||||
Авторское окрашивание |
5000 | 5000 | 5000 | — |
| Запись на авторское окрашивание возможна после предварительной консультации, узнать подробности можно по телефону. | ||||
Поддержание цвета после окрашивания |
2000 | 2000 | 2000 | — |
| Используем специальные тонирующие средства для поддержания цвета волос. Они помогают сохранить яркость и блеск, убрать нежелательную желтизну на светлых волосах или добавить глубину на темных оттенках. | ||||
VOLCANO — уход за лицом |
1000 | 1100 | 1100 | 1400 |
| Универсальная процедура по уходу за кожей лица на основе термального планктона. Цели и задачи процедуры: деликатное и эффективное очищающее действие , лифтинг эффект , выравнивание тона кожи , повышение эластичности , увлажнение , а так же профилактика образование и уменьшение появления морщин. | ||||
Мужская химическая завивка полная |
5000 | — | — | — |
| Процедура, благодаря которой можно создать текстурные кудри даже из самых непослушных волос. Это достигается с помощью особых составов, которые, в отличие от советских вариантов, безопасны для волос и кожи головы. Сначала волосам придается пластичность, затем барбер создает кудри нужной формы. Итоговый результат закрепляется кислотным составом, благодаря которому волосы «запоминают» полученную форму и не выпрямляются даже при прямом контакте с водой. | ||||
Мужская химическая завивка частичная |
4000 | — | — | — |
| Процедура, благодаря которой можно создать текстурные кудри даже из самых непослушных волос. Это достигается с помощью особых составов, которые, в отличие от советских вариантов, безопасны для волос и кожи головы. Сначала волосам придается пластичность, затем барбер создает кудри нужной формы. Итоговый результат закрепляется кислотным составом, благодаря которому волосы «запоминают» полученную форму и не выпрямляются даже при прямом контакте с водой. | ||||
26 июля 1917. Григорий Зиновьев вместе с Владимир Ленин
Положение все то же. Страшные несчастья на фронте и другие обстоятельства вызывают у нас острую реакцию, но они вызывают ее и в Германии. Времена мрачные. Быть может, и я буду арестован по обвинению в «подстрекательстве» или что-нибудь в этом роде. Но это не важно. Я готов отдать отчет за все, что делал. Был, есть и буду враг вооруженных авантюр, но был, есть и буду социал-демократ-интернационалист. Всегда могу ответить полностью за то, что действительно делал, но отклоню ответственность за то, чего делать не мог, ибо это было бы противно моей политической совести. Читать далее
Вчера приглашен был к ГорькомуПисатель, издатель побеседовать. Горький стал много милее после упавшего нам всем на голову несчастья… или несчастий, потому что тут их не сочтешь: дикая демонстрация, клеветнический выстрел грязью, волна реакции, сдача ей позиций большинством, прорыв фронта. Прямо какие-то апокалипсические последние времена. Конечно, пройдут, и станет лучше. Но когда? И доживу ли?
Одно чисто личное желание, очень сильное, все бы дал, чтобы оно исполнилось: видеть тебя и Тото. Но выезжайте лишь, когда станет лучше. Как-нибудь. Очень трудно послать деньги, хлопочу-хлопочу. Но уверен, что как-нибудь вышлю, так что когда получишь это письмо — уже будешь их иметь. Пока хочу выслать 300 р., но потом надеюсь выслать еще. Постараюсь посылать 300-400 р. каждый месяц. Главное, не достать деньги — заработать можно, а переслать — вот где трудность.
Страшно люблю вас. Перечитываю часто твои светлые, мужественные, мудрые, нежные письма. Рисую себе вас, стараюсь припомнить каждую черту, и сердце обливается какой-то обжигающей волной.
Как мы были счастливы последние годы. Но страшное и великое в истории искупается только страданием. Наши страдания не напрасны на пути человечества. Кроме того, ты ведь веришь, как я, что любовь и дух бессмертны. Надо только побольше их.
Вы, бесценные мои, единственные. Очень беспокоюсь, как бы вам не остаться без денег. Сделаю все зависящее.
Ваш всем сердцем папа Толя
Скрытый смысл растительности на лице Сталина, Гитлера и Линкольна
В 1860 году 11-летняя девочка по имени Грейс Беделл изменила ход истории.
Авраам Линкольн, в то время малоизвестный конгрессмен от штата Иллинойс, занимавший два срока, баллотировался на пост президента. Хотя телевидению оставалось еще сто лет, чтобы превратить оптику в центр внимания президентской кампании, внешний вид по-прежнему имел значение. По его собственным словам, у чисто выбритых Линкольнов было немного.
«В ходе дебатов во время его неудачной кампании в Сенат двумя годами ранее, — пишет Олдстоун-Мур в своей новой истории волос на лице «О бородах и мужчинах», — его оппонент, Стивен Дуглас, обвинил Линкольна в ненадежности и двух -лицом.Линкольн быстро возразил: «Если бы у меня было другое лицо, ты думаешь, я бы носил это?»
Самоуничижение Линкольна «не помешало его оппонентам высмеивать его уродство и связывать его с его провинциальным происхождением и неотесанными манерами. Одна газета заявила, что «Линкольн — это самая худая, самая худая, самая неуклюжая масса ног, рук и топорного лица, когда-либо нанизанная на одну раму». Он самым необоснованным образом злоупотребил привилегией быть уродливым, которой обладают все политики».
Затем Линкольн получил письмо от Беделла, которому ее отец показал его фотографию.
Беделл сказала Линкольну, что у нее есть четыре брата, некоторые из которых планируют голосовать за него, и что «если вы позволите своим бакенбардам отрасти, я постараюсь заставить остальных проголосовать за вас». Затем она написала: «Вы бы выглядели намного лучше, потому что у вас такое худое лицо. Всем дамам нравятся бакенбарды, и они будут дразнить своих мужей, чтобы они проголосовали за вас, и тогда вы станете президентом».
Линкольн был заинтригован этой оценкой. В его обратном письме был такой отрывок: «Что касается бакенбардов, поскольку я их никогда не носил, не думаете ли вы, что люди сочтут это проявлением глупой привязанности, если я начну это делать сейчас?»
Он принял предложение Беделла после выборов, хотя и не без тщательного рассмотрения.
Выбор Линкольна растительности на лице не был стилем дня — густые бороды были гораздо более популярны. Линкольн выбрал «подстриженную бороду без усов», что было более характерно для духовенства, чем для обычного гражданина или офицера.
Было также политическое заявление, скрытое в выражении лица Линкольна. В то время густые бороды или густые усы были обычным явлением в армии.
Lincoln, пишет Олдстоун-Мур, «намеренно выбрал менее агрессивный вид. Хотя он не был пацифистом, как амиши или меннониты, которые также избегали усов как признака насилия, чистая губа Линкольна, тем не менее, выражала тихий протест против раздора и кровопролития его времени.
Когда Линкольн, уже бородатый, выступал в родном городе Беделла Вестфилде, штат Нью-Йорк, в феврале 1861 года, он поднял ее на сцену и поблагодарил, сказав: «Я позволил этим бакенбардам отрасти для тебя». Мало кто из них знал, что вместе они создали икону.
Если мы можем взять что-то из книги Олдстоуна-Мура, так это то, что нормы растительности на лице редко существуют вне более широких культурных соображений.
Адольф Гитлер и Иосиф Сталин обладали двумя самыми известными усами в истории, и оба были задуманы с определенной целью.
Усы Сталина во многом были реакцией на бороды его левых предшественников, таких как Карл Маркс и Владимир Ленин. (После смерти Ленина Лев Троцкий писал, что «для молодежи «ленинская борода становится очень важным элементом. Она как бы символизирует зрелость, мужество и боевой дух».)
Сталину в его политических целях было необходимо отличаться от тех, кто был раньше.
«В то время как Ленин и Троцкий отдавали предпочтение гражданским пальто и галстукам, — пишет Олдстоун-Мур, — Сталин, начиная с 1918 года, отдавал предпочтение мундирам, брюкам и кожаным ботинкам в стиле милитари.Усы, а не борода, были естественным дополнением к этому выбору. Его поведение говорило о том, что он был более воинственным и менее интеллектуальным, чем его коммунистические предшественники».
В Германии усы были символом силы до поражения страны в Первой мировой войне, когда «кайзер в 1918 году превратился в маленькую миролюбивую бородку».
С усами Гитлер надеялся вернуть Германии былую славу, смешав старое и новое.
«Он понимал, что Германия не поднимется снова, цепляясь за прошлое», — пишет Олдстоун-Мур.«Он знал, что его страна должна модернизироваться и что он должен представить себя современным лидером. Ему нужны были новые символы и новые усы».
Стиль, который в конечном итоге выбрал Гитлер, был популярен среди граждан Германии примерно в начале 1900-х годов, но официальная Германия высмеивала его за то, что он был слишком английским или американским. Однако после Первой мировой войны настало время для «новой немецкой мужественности».
Хотя ассоциация Гитлера с его усами кажется нам сейчас элементарной, он пробовал разные образы, прежде чем остановился на коротких усах.
«Гитлер экспериментировал с различными стрижками и подравниванием усов, чтобы добиться нужного эффекта», — пишет Олдстоун-Мур.
«Грандиозно вздернутый кайзербарт, поникший морж Бисмарка и даже мундир рядового офицера — все взывало к неудавшемуся прошлому. Чистое бритье, с другой стороны, хотя и вызывает восхищение тем, что пробуждает молодость и эффективность, также указывает на мягкую и неромантичную современность западных соперников Германии».
Со временем усы, на которых остановился Гитлер, стали символом его безумия и жестокости.Хотя немногие приняли бы его сейчас, для Гитлера это не только символизировало силу, которую он надеялся излучать, но и, возможно, вселило бы в него уверенность, необходимую ему, чтобы стать именно тем монстром, которым он стремился быть.
«Идеальной альтернативой стало знаменитое каре темных волос под носом», — пишет Олдстоун-Мур. «Это дало достаточно той мощной самобытности, которая была нужна Гитлеру, чтобы создать ауру командования».
Краткая история растительности на лице (коммунизм) в 20 веке
Тот, с которого все началось!Нельзя отрицать, что за последние десятилетия Америка много раз подвергалась нападениям.Обычно есть определенный человек, ведущий нападающих, лицо для каждого врага. И на этом лице вы неизменно найдете волосы. Волосы на лице. Эти мятежники, революционеры и хулиганы не случайно достигают своих властных постов, они принимают силу, дарованную им их роскошными усами. Не верите мне? Возьмем, если хотите, коммуняк.
Восстание Ленина[править]
Владимир Ленин первым использовал эту огромную силу, чтобы повести за собой свой народ.(Если не считать Линкольна, который наткнулся на него по ошибке, так и не поняв, с какими темными силами он имел дело.) Ленин, который, как известно, докучал Григорию Распутину из-за его нечестивой силы и распутных способностей, наконец-то получил надоело ждать ответа. Он и несколько других сговорились убить его. Как я уверен, вы все знаете, это было чертовски сложно. Когда старый Хрипатый, наконец, испустил дух, его бородатые тайны перешли к ближайшему бородатому мужчине. Ленин.
Восстание Троцкого[править]
Ленин тут же психанул и силой воли создал Советский Союз.Это факт. К несчастью для Ленина, он умер. Теперь нужно было задать довольно важный вопрос. Кто унаследует революцию? К счастью для Троцкого, у Ленина был ответ.
СПОЙЛЕР: его забанят.Лев Троцкий с острой бородой и густыми усами идеально подходил для этой работы. Леону предстояло взять под контроль самую большую страну с тех пор! Он получит всю водку, которую сможет выпить, и весь капитализм, который сможет сокрушить. Да, будущее действительно выглядело радужным для старого Леона… Хм? Что это дамы и господа? Да, мне кажется, я тоже это слышу… Это звучит как сотрясающий землю рев жаждущего власти Иосифа Сталина!!!!!!!!
Последняя роза Сталина[править]
Расти! Подавить! Чмок, чмок…Даже со своей синергией бороды и усов Троцкий знал, что у него нет ни единого шанса против могучих, дерзких усов обреченности Иосифа Сталина. Он бежал в Мехико, последнее место в мире, где Сталин стал бы искать его. Там он скрывался 3 года, совершенно не подозревая, что Сталин принял облик его садовника.Наконец, когда Сталин почувствовал, что завоевал доверие Троцкого, он вытащил из своих объемистых усов ледоруб и воткнул его прямо в трахею Леона! ПРЯМО В ТРАХЕЮ!!! Затем Сталин вернулся в Советский Союз, утолив свою жажду неспровоцированной мести. Мало ли Сталин знал, что у Советов был сосед, который все еще ОЧЕНЬ хотел пить. (Вставьте сюда шутку про нацистскую Фанту)
Der Aufstieg des Führers
Величайший человек, когда-либо выходивший из Германии (ой, Австрии).Гитлер и Сталин быстро подружились. Так было до тех пор, пока Адольфу не наскучил западный фронт. Сталин был потрясен и… ну ладно, его совершенно не потрясло это предательство. По мере того, как шла война, Гитлер все больше и больше осознавал великолепие Сталинштайна. Понимая, что он не может конкурировать, Гитлер покончил с собой, тем самым убив свой источник власти.. свои усы. P.S. Британия и Америка ничего не сделали. Переезжаем на Кубу…
Кастро восстает из нежити![править]
Фидель Кастро и Че Гевара, известные кубинцы и любители растительности на лице, планировали собственную революцию, но знали, что в одиночку им не справиться.Они обратились к Сталину за помощью. Сталин щедро одарил Фиделя долголетием и публичными выступлениями, а Че – офигенными навыками ведения партизанской войны. Фидель чувствовал себя немного обманутым, но держал рот на замке. С лидером угнетенного мира не поспоришь. Для поддержания этих сверхспособностей требовался регулярный запас сигар, но это не было проблемой. Вообще. Революция имела сокрушительный успех. Куба даже смогла очень сильно смутить Америку в бою. Серьезно, я сомневаюсь, что Карибский бассейн когда-либо снова увидит такое признание.По сей день Куба остается полностью свободной от американцев. И деньги.
Падение коммунизма
Что касается России-матушки, то Сталину вскоре надоело управлять Советским Союзом. В безрассудной попытке встряхнуться, он сбрил усы, и из них выпало несколько предметов, таких как коробка кубинских сигар. Сталин умер во сне через несколько часов. Когда Сталин мертв, а Кастро находится под эмбарго и умирает, мир скоро лишится усатых врагов Америки. Или будет?
См. также[править]
Мужской стиль — 100 лет бородам – Изготовлено
Интересная выставка фотографий Брока Элбэнка Бирда, которая в настоящее время проходит в Сомерсет-Хаусе.На выставке представлены несколько глянцевых портретов мужчин (и странных женщин) с пышной растительностью на лице, часто в сочетании с рыбацкими свитерами, татуировками, пронзительными глазами и трубками. Да, трубы.
Многие из этих современных бород восходят к 1918 году, когда пышная борода и усы были очень модными и ассоциировались с военными. Король и Лорд, изображенные ниже, явно использовали какие-то продукты для своих усов, так что они оптимистично свернулись. Даже революционные лидеры чувствовали потребность в бороде, хотя Ленин подстриг ее и выглядит на удивление девяностым.Тем не менее 100 лет назад растительность на лице считалась нормальным явлением и придавала мужчине вид индивидуальности и самобытности, хотя для обычных мужчин аккуратные усы были гораздо более распространены, чем окладистая борода, как у Джорджа Бернарда Шоу, Зигмунда Фрейда и Чарльза Дарвина.
Для большинства 20-х годов на бороду смотрели свысока, а чисто выбритое лицо было абсолютной нормой как для кинозвезд, так и для мужественных мужчин. В детстве я помню одного странного дядю с усами, и иногда мой отец не брился по несколько дней в отпуске (и как я ненавидел его колючие объятия), но я почти не имел опыта растительности на лице до 1960-х годов.А потом у мужчин, которые мне очень нравились, стали появляться более длинные волосы и бороды. В 60-х/1970-х я восхищался бородой и любил повторять фразу, которую услышал в Неде Келли;
«Целоваться с мужчиной без бороды — все равно, что есть кашу без соли».
Они мне нравились как знак бунтарства, и даже сейчас бороды сохраняют что-то от контркультуры. Среднестатистическому мужчине (не кинозвезде, как указано выше) голову мыли раз в неделю, независимо от того, нуждалась она в этом или нет. И использование кондиционера или фена было нелепым предложением.В те дни борода выглядела «естественной» и растрепанной, а не подстриженной и подправленной. Весь смысл бороды для многих заключался в том, что она позволяла носить волосы нестриженными, и не быть принятым за девушку.
В 1980-х и 90-х годах чистое бритье снова стало нормой, поскольку растительность на лице считалась грязной, вызывала дурную славу и означала, что мужчине нельзя доверять. Очевидно, миссис Тэтчер сказала, что «не потерпит, чтобы мой министр носил бороду», а высокопоставленные депутаты от лейбористской партии Стивен Байерс, Аластер Дарлинг, Питер Мандельсон и Джефф Хун были острижены на заре новой лейбористской эры.Я думаю, что Питер Мэндлсон доказывает это совершенно неприятным ростом верхней губы. Дэвиду Бланкетту это сошло с рук, но, вероятно, на том покровительственном основании, что слепые люди и бритвы — опасная комбинация.
Питер Манделесон, член парламента от Хартлпула (ныне лорд Манделесон)Недавно, когда ведущий новостей Джереми Паксман отрастил бороду, поднялся какой-то шум. Он резко отреагировал: «Если вам не посчастливилось быть дядей Альбертом в «Только дураки и лошади», Демисом Руссосом или Абу Хамзой, Би-би-си, как правило, столь же погонофобна, как оплакиваемый албанский диктатор Энвер Ходжа [который запретил бороды в 1970-х годах. ].Тем не менее его борода продержалась всего несколько недель. Конечно, до недавнего времени в политике и журналистике на мужчин оказывалось давление, чтобы они были чисто выбриты, а ношение бороды, хотя и очень распространенное в Лондоне, только сейчас стало нормой. Сначала мы увидели увеличение количества подстриженных бород — как в образе Ленина выше — где щетина и стрижка были в порядке вещей. В настоящее время полная борода кажется вещью. Сегодня в Лондоне вы увидите много бород. На самом деле «Борода» и «Хипстер» идут вместе, как «Лошадь и повозка».В наши дни бороды настолько распространены, что у одного из моих сыновей (второй справа – с бородатым другом Дугом) и моего мужа есть одна, и никто не считает нужным комментировать это более одного раза. Признаюсь, они мне больше нравятся.
Гас, Дуг и друзьяЕсли вы носите
- Поддерживайте чистоту с помощью шампуня и кондиционера, если необходимо
- побрить шею
- обрезать так, чтобы рот был свободен
Что вы думаете?
СвязанныеКакой лучший инструмент политика? Бритва
Новый опрос показал, что доктор Бен Карсон почти сравнялся с Дональдом Трампом среди республиканских праймериз и групповых избирателей.Интересно, что Карсон, который носит тонкий дверной молоток, является единственным кандидатом в президенты с растительностью на лице. И в случае избрания он станет первым президентом с растительностью на лице со времен Уильяма Х. Тафта, который вступил в должность более 100 лет назад и щеголял густыми усами.
Карсон, детский нейрохирург на пенсии из Детройта, хорошо известен своей резкой политической риторикой. Но даже несмотря на то, что бороды в моде среди населения в целом, наше исследование показывает, что отказ от нынешней тенденции гладко выбритых политиков может в конечном итоге снизить его шансы на выборах, по крайней мере, среди некоторых избирателей.
Так было не всегда.
До 1850-х годов большинство американских мужчин и политиков были чисто выбриты, но борода стала популярной как в Америке, так и в Европе во время Крымской войны, когда солдаты отращивали волосы на лице, чтобы согреться. Ряд популярных общественных деятелей — генерал гражданской войны Амброуз Э. Бернсайд, президент Линкольн, натуралист Джон Мьюир и поэт Уолт Уитмен — все размахивали растительностью на лице.
Затем, в 1901 году, была изобретена первая безопасная бритва с одноразовыми лезвиями, и вскоре бритвы стали дешевыми и широко доступными.
Президент Уильям Ховард Тафт: человек с усами басио. ВикискладПоследующие опасения по поводу гигиены и бактерий, связанных с бородой, привели к снижению популярности волос на лице, как и широкое использование противогазов во время Первой мировой войны (волосы на лице могли помешать надлежащему функционированию маски).
После Тафта популярность растительности на лице среди американцев колебалась. Но почему не было другого бородатого президента?
Во-первых, многие мировые лидеры носили бороды или усы, в том числе некоторые видные враги.Ходят даже слухи, что Томас Дьюи проиграл пост президента Гарри Трумэну из-за того, что не сбрил усы. (В 1944 году среди усатых современников Дьюи были Адольф Гитлер, японский император Хирохито и премьер-министр Тодзио — не лучшая компания для общения.)
Между тем многие коммунистические идеологи и лидеры носили растительность на лице: Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Владимир Ленин, Лев Троцкий и Иосиф Сталин. Справедливо это или нет, но это помогло сформировать отношение американцев к растительности на лице в годы после Второй мировой войны, когда антикоммунизм достиг своего пика.
Рост телевидения в середине 20-го века также не помог. Во время первых телевизионных президентских дебатов пятичасовая тень Ричарда Никсона способствовала его болезненному, хрупкому виду, на что телезрители отреагировали отрицательно.
Исследования также могут дать подсказки. Одно исследование показало, что мужчины с растительностью на лице считаются более агрессивными, в то время как другое показало, что борода может снизить доверие. Кажется, существует давнее мнение, что мужчины с растительностью на лице — точнее, с бородой — что-то скрывают.Для политика негативные последствия очевидны.
Наше новое исследование показало, что избиратели склонны стереотипно относиться к политикам с растительностью на лице.
В нашем исследовании мы использовали программное обеспечение для визуализации, чтобы опросить 441 субъекта, показав им фотографии мужчин-членов 110-го Конгресса, которые собирались с 2007 по 2008 год.
представителя с растительностью на лице были сопоставлены с похожими участниками без растительности на лице. Были предприняты согласованные усилия, чтобы объединить участников одного возраста, строения лица, прически и партийной принадлежности.Мы также объединили участников, у которых был похожий фон на фотографиях.
Одна группа испытуемых сначала ответила на вопросы, касающиеся предполагаемого уровня мужественности конгрессменов. Затем мы попросили другую группу испытуемых оценить позицию участников по вопросам и ответить, будут ли они голосовать за изображенного кандидата. Затем мы собрали информацию о наших испытуемых, включая их личные качества и политические взгляды.
Мы обнаружили, что участники с растительностью на лице воспринимались (что неудивительно) как более мужественные.Политически это может быть как хорошо, так и плохо. Например, мы обнаружили, что конгрессмены с растительностью на лице считаются более компетентными, но воспринимаются как менее поддерживающие феминистские взгляды.
И хотя мы ожидали, что мужественность усилит восприятие испытуемыми применения военной силы, участники с растительностью на лице на самом деле считались менее склонными поддерживать применение насилия. Некоторые стереотипы о мужчинах с растительностью на лице включают в себя предположение, что они нетрадиционны и с большей вероятностью будут иметь такие занятия, как работа художником.Более того, растительность на лице — распространенный стереотип, связанный с движением контркультуры и защитниками окружающей среды.
Изучив поименное голосование, мы не нашли подтверждения этому восприятию представителей с растительностью на лице. Члены с растительностью на лице не отличались от других мужчин в своей поддержке женских проблем и не отличались в своей поддержке применения силы.
В то время как наше исследование не показало, что кандидаты с растительностью на лице менее электоральны, чем чисто выбритые мужчины, женщины и феминистки гораздо реже голосовали за них.
Мы обнаружили, что 52% мужчин и 49% женщин проголосовали бы за кандидата с растительностью на лице — разница в 3% может быть разницей между победой или поражением кандидата на выборах.
Кандидаты с растительностью на лице посылают избирателям сигнал о своей мужественности, решая, бриться или нет. Кандидатам, особенно тем, кому необходимо заручиться поддержкой избирателей-женщин, следует сбрить все волосы на лице.
Учитывая тот факт, что доктор Бен Карсон отчасти обвинил феминистское движение в полицейских расстрелах афроамериканцев, ему было бы лучше отказаться от дверного молотка.Ему нужно любое преимущество, которое он может получить.
С другой стороны, во время республиканских праймериз быть менее феминистским и более мужественным может быть преимуществом: Республиканская партия более склонна к идеям мужественности, чем Демократическая партия.
Однако, если Карсон одержит победу на предварительных выборах, он может захотеть получить немного Барбасола для всеобщих выборов.
российских ученых работают над сохранением трупа Ленина
Он лежит в стеклянном саркофаге.Его глаза закрыты, рыжеватая борода и усы подстрижены, а руки спокойно лежат на бедрах. Одетый в строгий черный костюм Владимир Ленин, первый советский лидер, по первому впечатлению выглядит спящим. Его образ настолько реалистичен, что часто пугает детей. Многие взрослые предполагают, что это восковая фигура, а не настоящее тело человека, умершего 92 года назад.
И тем не менее, это тело Ленина, по крайней мере частично. Ученые считают, что при тщательном контроле, уходе и регулярном повторном бальзамировании он может сохраняться веками.В советское время для этого была создана обширная инфраструктура.
Общественность может разделиться по поводу такой перспективы, но в настоящее время власти, похоже, привержены заботе и хранению Ленина. В прошлом месяце Федеральная служба охраны — территория возле Кремля, включая мавзолей, находится в их ведении — объявила тендер на «медико-биологические работы по поддержанию тела Ленина» в 2016 году. Объявленная сумма составляла 13 миллионов рублей (197 000 долларов США).
РИА Новости
Несмотря на морозы, десятки тысяч скорбящих пришли на похороны Ленина на Красной площади 27 января 1924 года.
Жизнь и смерть
Когда Ленин умер в январе 1924 года, никто не планировал так долго сохранять его тело. Известный патологоанатом Алексей Абрикосов провел обычное вскрытие тела и, в частности, перерезал его магистральные артерии. «Позже он сказал, что если бы знал, что тело будут бальзамировать, то не стал бы этого делать», — говорит Алексей Юрчак, профессор социальной антропологии Калифорнийского университета в Беркли.«Кровеносная система могла использоваться для доставки химических веществ для бальзамирования тканей».
После вскрытия тело Ленина было временно забальзамировано, чтобы предотвратить его немедленное разложение, чтобы его можно было выставить на всеобщее обозрение, чтобы дать людям возможность отдать дань уважения любимому советскому лидеру. Ожидалось, что Ленин будет похоронен на Красной площади.
Четыре дня труп хранился в открытом гробу в Доме Союзов в центре Москвы.Люди со всего Советского Союза выстроились в очередь, чтобы попрощаться. Толпы в 50 000 человек прошли через зал, где был поставлен гроб. На улице было исключительно холодно, и даже внутри температура была минус 7 градусов по Цельсию. Современные отчеты вспоминают, что поблизости горели костры, чтобы посетители не замерзли.
Несмотря на холода, все больше и больше людей, в том числе иностранных делегаций, хотели почтить память погибшего вождя. Поэтому через четыре дня после смерти Ленина правительство перенесло гроб во временный деревянный мавзолей на Красной площади и сделало его доступным для посетителей.Труп хранился в холоде и не начал гнить.
Спустя 56 дней после смерти Ленина советские власти решили сохранить тело.
Первая идея заключалась не в бальзамировании, а в глубокой заморозке тела. Леонид Красин, тогдашний министр международной торговли, получил разрешение на приобретение специального морозильного оборудования в Германии. Еще в начале марта 1924 года, когда подготовка к заморозке набирала обороты, два известных химика Владимир Воробьев и Борис Збарский предложили забальзамировать тело.Они предложили использовать химическую смесь, которая предохраняла бы труп от разложения, высыхания и изменения цвета и формы. Збарский утверждал, что замораживание — не лучший вариант — разложение будет продолжаться даже при низких температурах, сказал он.
Сначала Воробьев не хотел участвовать в проекте. Он был вне благосклонности большевистского правительства и боялся провалить такое громкое задание и столкнуться с возмездием. Однако он был одним из лучших в этой области и уже успешно сохранил несколько тел с помощью методов бальзамирования.
В конце концов, после ряда правительственных совещаний и осмотров тела, было принято решение попробовать бальзамирование. Был уже конец марта — погода улучшалась, температура росла, а ожидание дольше могло привести к непоправимому повреждению организма.
На самом деле к этому моменту труп уже получил повреждения. На коже, в том числе на лице Ленина, стали появляться темные пятна, деформировались глазницы. Итак, в течение нескольких месяцев ученые приступили к отбеливанию кожи и расчету правильной химической смеси для успешного бальзамирования.Под давлением отчетности перед советскими чиновниками они работали день и ночь.
1 августа 1924 года мавзолей на Красной площади наконец открылся для посетителей. «Потрясающе! Это абсолютная победа», — сказал Збарский.
Анатолий Гаранин / РИА Новости
Вид на Красную площадь и могилу Ленина, сентябрь 1941 г. Стационарный гранитный мавзолей построен в 1933 г.
Лаборатория Ленина
С тех пор группе ученых было поручено поддерживать тело.По словам Юрчака, на пике своей активности в советское время в «Лаборатории Ленина» над проектом работало около 200 специалистов.
Сегодня группа в десятки раз меньше, но работа практически не изменилась. Каждые несколько дней ученые посещают мавзолей, чтобы проверить тело, где оно сохраняется при тщательно рассчитанных температуре и освещении. И каждые 18 месяцев тело заново бальзамируют в специальном помещении, расположенном под мавзолеем. Здесь ученые осторожно моют тело, погружают его в жидкости для бальзамирования и вводят необходимые химические вещества.
Ученым удалось сохранить скелет, мышцы, кожу и другие ткани Ленина, но были удалены все внутренние органы, включая мозг. Мозг Ленина был тщательно исследован советским «Институтом мозга», созданным вскоре после смерти Ленина с особой ролью изучения его «экстраординарных способностей». Кусочки мозга Ленина до сих пор хранятся в институте, который сейчас входит в состав Центра неврологии Российской академии наук.
Помимо обеспечения естественного внешнего вида тела, ученые в настоящее время также поддерживают работу суставов, следят за состоянием кожи и иногда заменяют поврежденные ткани искусственным материалом.Экспериментальные методы лечения и новые химические вещества обычно тестируются на так называемых «экспериментальных объектах» — неопознанных забальзамированных телах, хранящихся в лаборатории, — чтобы случайно не повредить Ленина.
Уникальная методика, разработанная советскими учеными, привела к появлению нескольких «заказчиков» из-за рубежа. Помимо Ленина, лаборатория в Москве также бальзамировала и консервировала, в частности, президента Вьетнама Хо Ши Мина, лидера Болгарии Георгия Димитрова, лидеров Северной Кореи Ким Ир Сена и Ким Чен Ира.Не говоря уже о советском диктаторе Иосифе Сталине, чье забальзамированное тело лежало рядом с Лениным с 1953 по 1961 год.
Процесс бальзамирования проводился в полной секретности, когда ученые из лаборатории время от времени летали во Вьетнам или Северную Корею для обслуживания, не желая делиться информацией со своими зарубежными коллегами. «Младшие специалисты — как и я в то время — не знали никаких подробностей», — сказал The Moscow Times Вадим Милов, бальзамировщик, работавший в лаборатории с 1987 по 1997 год.«И все же у меня было достаточно информации, чтобы поехать во Вьетнам, чтобы работать над телом Хо Ши Мина».
Попытки The Moscow Times взять интервью у кого-то, кто в настоящее время работает в лаборатории, не увенчались успехом. После нескольких письменных запросов о комментариях директор Всероссийского института ароматических и лекарственных растений Николай Сидельников отказался предоставить доступ в лабораторию, заявив, что она «содержит коммерческую и государственную тайну».
Юрчак, много лет изучавший тело Ленина и беседовавший с учеными лаборатории, говорит, что такая секретность была не всегда.«В 1990-е давали много интервью, один российский телеканал даже снял подробный документальный фильм о сооружениях под мавзолеем. Но новое руководство лаборатории не хочет, чтобы журналисты превращали свою работу в шутку, что они часто и делают. , — сказал антрополог. Он добавил, что вполне вероятно, что власти наложили запрет на общение со СМИ.
РИА Новости
Кадр из документального фильма «Горестный январь 1924 года». Революционер-большевик Михаил Калинин стоит в почетном карауле у могилы Ленина.Калинин был союзником Сталина во время борьбы за власть, последовавшей за смертью Ленина.
Постсоветский Ленин
Лаборатория Ленина переживала тяжелые времена после распада Советского Союза. В 1991 году многие новые демократические правители России призвали снести мавзолей и похоронить Ленина в другом месте. Это вызвало большой протест, вспоминает Евгений Доровин, депутат Госдумы от КПРФ и председатель общественной организации, выступающей за сохранение мавзолея в нынешнем виде.«Многие люди вышли на Красную площадь, чтобы выразить протест против этого богохульства, — говорит он. «К счастью, в конце концов вышел комендант кремлевского гарнизона, успокоил всех и сказал, что мавзолей в безопасности».
Но правительство приостановило финансирование проекта, в очередной раз поставив под вопрос будущее мавзолея. Коммунистическая партия ответила сбором пожертвований для поддержки мавзолея и ученых, которые работали над сохранением тела Ленина. «Мы заплатили за все, кроме газа, воды и электричества», — сказал Доровин, хотя и отказался указать, сколько денег фонд собрал и потратил.Он добавил, что государство снова начало финансировать мавзолей лишь пару лет назад.
Федеральная служба охраны сообщила The Moscow Times, что «было невозможно» раскрыть, сколько средств было выделено на сохранение Ленина и мавзолея. Они также отказались уточнить, в какое время они стали ответственными за мавзолей.
Большая угроза будущему мавзолея связана с поколениями. Ученые стареют, а молодых ученых, желающих их заменить, нет. «Молодежь не так интересуется наукой о мавзолеях, это уже не престижно», — говорит Юрчак.
Есть одно очевидное решение, но идея захоронения советской иконы не популярна среди ученых-ленинцев. Если бы это произошло, это означало бы, что беспрецедентный 92-летний эксперимент подошел к концу. «Это было бы потерей науки, исследований и открытий – именно этого опасаются ученые», – говорит Юрчак.
А пока мавзолей закрыт — но временно: власти готовят Красную площадь к Параду Победы 9 мая. Он снова откроется 18 мая, и Ленин будет как всегда бодр.
Связаться с автором по адресу [email protected]. Следите за новостями автора в Твиттере: @dashalitvinovv.
Beard Envy — The New York Times
Мой дедушка не всегда брился один. В скромной гостевой ванной нашего дома в Орландо, штат Флорида, иногда я был рядом с ним, желая побриться с ним — или делать вид, что бреюсь.
Он наполнял раковину горячей водой, брал одноразовую бритву, давал мне одну с пластиковым кожухом, закрывающим лезвие, и мы вместе намыливались.Я помню звук наждачной бумаги, издаваемый бритвой, когда он счищал его усы. Мне не терпелось сделать то же самое.
В 15 лет у меня наконец появилась щетина, но она была настолько редкой, что мое лицо выглядело так, как будто оно было усеяно грязью. Я взглянул в зеркало и сказал себе, что к 18 годам смогу отрастить бороду.
В 20 лет я начал отращивать бакенбарды, пытаясь выглядеть старше для роли судьи Брака в «Гедде Габлер» Ибсена. Через два месяца результаты были такими: голые щеки, пушистые каштановые усы, семь волосков на подбородке.Это было неловко, учитывая, что 18-летний парень, играющий любовное увлечение Хедды, за неделю отрастил густую бороду. Я утешал себя мыслью, что к 25 годам мне повезет больше.
Сейчас мне 27. Хотя бороды в моде уже много лет, я остаюсь чисто выбритым, по большей части, со времен «Гедды Габлер». фиаско. Если мне случится две недели не бриться, мои друзья будут дразнить меня или подруга скажет: «Мне это нравится. Я просто думаю, что без него ты выглядишь лучше».
В конце прошлого года, в баре, я огляделся и заметил, что я единственный мужчина, включая бармена, без пышного нароста на лице.Я решил совершить. Не бриться месяц.
НЕДЕЛЯ 1 Почему-то моя щетина не придавала мне такой сексуальной и грубой внешности, как, скажем, Джейсон Стэтхэм. Вместо этого это было больше похоже на «ты забыл побриться?» Посмотрите.
НЕДЕЛЯ 2 Зуд! Масло для бороды обязательно!
НЕДЕЛЯ 3 Меньше зуда, меньше раздражения. И то, что выглядело как преднамеренная растительность на лице. Я отрастил бороду! Усы и эспаньолка соединились, бакенбарды были густыми, но мои щеки с пустыми пятнами не понимали смысла.Я погуглил «решения для неоднородной бороды» и был ошеломлен разговорами о пересадке волос на лице, биотине, миноксидиле, косметике. Ни один из них не казался жизнеспособным.
НЕДЕЛЯ 4 Теперь я смотрел на свою бороду, если ее можно так назвать. Я был похож на Рикки из «Trailer Park Boys» с бакенбардами Элвиса и бородкой Ленина.
Меня это сильно ударило, смириться с тем, что я не смогу пополнить ряды бородатых, но, в конце концов, это просто генетика. Мне придется довольствоваться респектабельными усами, эспаньолкой и бакенбардами.Это чего-то стоит, особенно если я когда-нибудь сыграю в Snidely Whiplash.
Пока я буду работать с тем, что у меня есть, и смотреть в будущее, которое будет еще мохнатее. Мужчины с бородой говорили мне, что с возрастом их борода становится лучше. И поэтому с этой мудростью я могу точно сказать, что к 50 годам я наконец-то смогу его вырастить.
Человек Диего Риверы на перекрестке | Гуманитарные науки | JAMA Психиатрия
Мы были очень заняты, зная, что детективы были повсюду.. . Я поднес свою Leica [камеру] к глазам, наведя на голову Ленина. Я был доволен, что хотя бы фото будет хорошо. . . . [Диего] кричит . . . «Хватит работать! Мне приказали остановиться из-за Ленина». Я заплакала . — Люсьен Блох, 1986 1
Пропаганде нет места в искусстве. Искусство должно возвышаться над политикой и реалиями одной маленькой эпохи. Искусство — это бегство от реальности. Я не согласен с мистером Риверой в том, что всякое искусство должно иметь политическую точку зрения. — Анри Матисс, New York Herald Tribune , 24 мая 1934 2 (p257)
В среду, 10 мая 1933 года, Диего Ривера сделал сообщение на первой полосе газеты New York Times : «РОКФЕЛЛЕРЫ ЗАПРЕЩАЮТ ЛЕНИНА НА ФРЕСКЕ RCA И Увольняют РИВЕРУ». Накануне вечером Ривере (1886–1957) было приказано прекратить рисовать его заказанную фреску «Человек на перекрестке » (эпиграф) в вестибюле главного входа в здание Радиокорпорации Америки (RCA) в Рокфеллер-центре.Ему выплатили оставшиеся 14 000 долларов из его гонорара в 21 000 долларов, и он был уволен. В течение часа фреска была покрыта новыми холщовыми панелями. Ранее на этой неделе Ривера запросил разрешение на профессиональную фотосъемку его незавершенной работы. В разрешении было отказано. Почувствовав беду, жена Риверы, Фрида Кало (1907–1954), предупредила помощницу Риверы, Люсьенну Блох (1909–1999). Был создан отвлекающий маневр, чтобы дать Блоху, дочери известного дирижера Эрнеста Блоха и талантливому фотографу, время быстро сфотографировать большую фреску и крупный план местности с изображением Ленина (эпиграф) с помощью своей портативной Leica (обложка, миниатюра). ).
Обложка: Люсьен Блох (1909–1999), швейцарская американка. Фотография Ленина крупным планом, фреска Рокфеллер-центра «Человек на перекрестке » Диего Риверы. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк. 1933. Предоставлено Old Stage Studios.
Фотографии Люсьен Блох — единственная запись росписи здания Rivera RCA. В нью-йоркских газетах появилась ее фотография крупным планом, на которой Ленин, вождь пролетариата, символически сжимает руки триады, представляющей солдата, рабочего и фермера (изображенного афроамериканцем).Это были союзники международного социализма. Ривера писал(а):
Человек, представленный этими тремя фигурами, смотрит с неуверенностью, но с надеждой на будущее, более полное равновесие между Техническим и Этическим развитием Человечества, необходимое для Нового, более Гуманного и Логического Порядка. 3 (стр. 354-376)
Ленин носит усы и бороду на подбородке, выражение лица у него серьезное, а брови нахмурены, когда он складывает правую руку в знак солидарности с тремя.На нем рабочая рубашка с большими пуговицами и без галстука. Слева от него стоят мать и ребенок, справа — мужчина и мальчик.
Узнав о портрете Ленина, Нельсон Рокфеллер отправил Ривере дипломатическое письмо:
Наблюдая за ходом создания вашей захватывающей фрески, я заметил, что в самой последней части картины вы включили портрет Ленина. Это произведение прекрасно нарисовано, но мне кажется, что его портрет, появившийся на этой фреске, может очень легко оскорбить очень многих людей.. . . Как бы мне не хотелось этого делать, я боюсь, что мы должны попросить вас заменить лицо какого-нибудь неизвестного человека там, где сейчас фигурирует голова Ленина. 4
Ривера болтал о смене фрески, но его помощники, в том числе Блох, сказали, что уволятся, если он отступит. Ривера предложил пойти на компромисс, заменив женщин, играющих в карты, набором американских героев и героинь: Авраамом Линкольном, Нэтом Тернером и Гарриет Бичер-Стоу. В конце концов, архитектор и правление Todd Engineering Corporation, менеджеры по развитию Рокфеллеровского центра, 5 при поддержке Джона Д.Рокфеллер-младший принял решение, что Ленин должен уйти; Ривера не понимал, что последнее слово остается за ними. 5 ,6 Рокфеллеровский центр был, по сути, частным/общественным проектом посреди Нью-Йорка эпохи Великой депрессии. Его финансисты и арендаторы не могли обидеться, иначе проект рухнет.
Несмотря на внимание всего мира к бедственному положению Риверы, 9 месяцев спустя, в феврале 1934 года, после того, как переговоры Нельсона Рокфеллера о переносе фрески в Музей современного искусства провалились, бригада по сносу пришла после полуночи и разрушила фреску.На следующее утро Люсьен Блох и другие не нашли ничего, кроме осколков гипса и пыли. Ривера, вдохновленный своим помощником Беном Шаном, писал: «Вместо того, чтобы изуродовать зачатие, я предпочел бы физическое уничтожение зачатия целиком». 6 Но он никак не ожидал, что фреска будет разрушена.
Разрушение росписи здания RCA не положило конец мечте Риверы. По возвращении в Мексику он нашел новое место для фрески во Дворце изящных искусств в Мехико.В декабре 1934 года была воссоздана фреска «Человек на перекрестке », но название было изменено на «Человек, Контролер Вселенной» 4 ,7 ; основное содержание было таким же (рис. 1).
Рисунок 1. Диего Ривера (1886-1957), мексиканец. Человек, Контролер Вселенной , 1934 год. Фреска, 485 × 1145 см. Дворец изящных искусств, Мехико, Д.Ф. Мексика. Фото предоставлено: Schalkwijk/Art Resource, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.© 2012 Banco de México Diego Rivera Frida Kahlo Museums Trust, Мексика, DF/Artists Rights Society (ARS), Нью-Йорк.
Есть 3 панели. Левая панель представляла негативные взгляды Риверы на капитализм, а панель справа — его взгляды на славный социализм. На центральной панели изображен контроллер вселенной. Сталевар управляет машиной времени. Его правая рука манипулирует рычагом, а пальцы левой руки лежат на панели с кнопками. Рабочий имеет власть над силами природы.Его взгляд отражает и неуверенность, и надежду. Перед ним из земли поднимается рука, держащая в руке прозрачный глобус, изображающий динамические силы химии и биологии. Атомы показаны рекомбинирующими, а клетка в митозе делится. Эллипс тянется от центра вправо в социалистическую сторону мурала. Он показывает достижения телескопа: тела в космосе, созвездия и туманности. Он уравновешен эллипсом, который тянется влево, показывая то, что может обнаружить микроскоп.Показаны инфекционные микробы, вызывающие чуму и социальные болезни, — гонококки (в лейкоците) и сифилитические спирохеты. Под этим эллипсом развратные женщины играют в карты рядом с карикатурой на капиталиста Джона Д. Рокфеллера-младшего, баптистского трезвенника, пьющего вино и поднимающего тост за женщину. Обвиненный Риверой в разрушении фрески в Нью-Йорке, Джуниор заменяет своего отца, который был изображен на оригинальной фреске. (Запрет на пиво и вино закончился 7 апреля 1933 г.)
Нижний левый эллипс показывает луну, мертвую планету и солнечное затмение.Противоположный эллипс справа иллюстрирует положительные стороны жизни с бахромками матки, молочной железой и прогрессивными стадиями эмбриогенеза, заканчивающимися ростом плода в матке. Чуть выше цикл завершается при грудном вскармливании новорожденного. Ленин (рис. 2), теперь одетый в пальто, галстук и жилет, повелевает солдату (теперь явно белому), рабочему и афроамериканцу. Грудной младенец и маленький ребенок, которого держит на руках учитель, иллюстрируют новое поколение, рожденное при социализме.Ребенок тянется к Ленину. Справа гимнастки олицетворяют чистоту нового поколения. Справа вверху над ними Ривера изображает первомайский парад на Красной площади. Рабочие маршируют и поют «Интернационал». Они пользуются своими правами в социалистическом обществе и маршируют на фоне Кремля и могилы Ленина. Это контрастирует с капиталистической стороной, которая демонстрирует военное оружие: примкнутые штыки и боевые самолеты. Солдаты носят противогазы, мрачное напоминание об атаках горчичным газом во время Первой мировой войны.
Рисунок 2. Человек, повелитель Вселенной . 1934. Владимир Ильич Ленин, объединяющий мужские детали фрески, 485 × 1145 см. Дворец изящных искусств, Мехико, Д.Ф. Мексика. Фото: Художественный архив Art Resource, Нью-Йорк. © 2012 Banco de México Diego Rivera Frida Kahlo Museums Trust, Мексика, DF/Artists Rights Society (ARS), Нью-Йорк.
Боковые панели усиливают эти различия между капитализмом и социализмом. 4 Обезглавленный Цезарь вырисовывается на крайнем правом социалистическом панно. Статуя может символизировать конец западной тирании. Цезарь носит на талии вырезанную из мрамора свастику, символизирующую нацистских фашистов. (Адольф Гитлер пришел к власти в качестве канцлера Германии в январе 1933 года.) Правая панель отражает радость социалистических рабочих. В униформе, отражающей их разное происхождение, они терпеливо сидят, слушая и наблюдая, как их учат интеллектуальные лидеры коммунизма, Лев Троцкий и Карл Маркс.Троцкий, с которым Ривера выступил против Сталина и не изображен на оригинальной росписи здания RCA, держит красное знамя с надписью: «ТРУДЯЩИЕСЯ МИРА, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ В IV ИНТЕРНАЦИОНАЛ!» Слова повторяются на английском, испанском и русском языках. Рядом, под ними, рабочие завода в обеденный перерыв слушают этих пролетарских вождей.
Левая панель представляет капитализм. Огромный Юпитер парит над сценой. Вспышка молнии (неуправляемая природа) поражает руки Юпитера и превращается в научно контролируемое электричество, чтобы излечивать болезни, обеспечивать свет и объединять людей с помощью радио и телевидения.Наука победила ложных богов. Станет ли религия неэффективной и потеряет смысл с появлением науки? Нижняя часть панели представляет науку об эволюции, которая может помочь положить конец суевериям. Спокойно внимательная аудитория, по-видимому, академиков из среднего класса, собирается на презентацию Чарльза Дарвина, чьи различные образцы животных взаимодействуют на полу с обнаженным человеческим младенцем. Над ними тишину нарушает конная полиция, которая дубинками избивает протестующих из рабочего класса. Возможно, это намек на социал-дарвинистскую философию, используемую для рационализации бедности, которая оставляет рабочего позади.На этой панели эволюционная теория Дарвина противопоставляется социалистической эволюции человечества в коммунистическом мире.
В интервью в Нью-Йорке о Ривере в 1934 году Анри Матисс (эпиграф) настаивал на том, что искусство не является пропагандой. Ривера не согласился и, следуя велению социалистического реализма, 8 изобразил благородного вождя (Ленина), счастливых и продуктивных людей, новую философию и противопоставил ее своим взглядам на капитализм с целью показать превосходство коммунизма.Ему удалось создать искусство, которое является образным и технически хорошо выполненным, но его послание — пропаганда. Его предвзятость представляет собой ложный выбор для человека на распутье. Тем не менее утверждение Матисса о том, что искусство — это бегство от реальности, является слишком узким определением. Искусство может быть чем-то большим, чем просто пропаганда или бегство от реальности. Вместо этого, когда искусство наиболее вдохновляет, оно может оживить самые глубокие скрытые течения реальности и позволить зрителю почувствовать себя более приземленным и живым.
Спасибо Говарду Маркелу за то, что он привлек мое внимание к эпопее Рокфеллеровского центра.
1. Блох Л. На съемках с Диего Риверой. Искусство Am . 1986;74:102-122Google Scholar2.Де Ларреа IH. Фреска Диего Риверы в Рокфеллеровском центре. Мехико, Мексика: эдикупы; 1990
3.Wolfe BD. Диего Ривера: его жизнь и времена. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Альфред А. Кнопф; 1939:354-376
4.Лосано Л., Ривера JFC. Диего Ривера: Полное собрание фресок. Кельн, Германия: Taschen; 2008
5.Марнхэм П. Сон с открытыми глазами: жизнь Диего Риверы. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Альфред А. Кнопф; 1999
6.Окрент Д. Большая удача: Эпопея Рокфеллеровского центра. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Penguin Books; 2003
7.Ривера Д. Мое искусство, моя жизнь: автобиография. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Довер; 1991:125
.